Шизофренияяяяяяяя. Эстер Сегаль

этими словами он придвинул ко мне по столу пузырек со знакомыми таблетками и проштампованный листок и прокомментировал:

      – Вот лекарство на первое время и рецепт на следующую порцию. Она вам потребуется только через две недели, но я даю вам рецепт уже сейчас, хоть мы и должны увидеться раньше. Это на всякий случай – пусть будет.

      – Спасибо, – снова поблагодарила я.

      – Увидимся в следующий вторник, здесь же, в одиннадцать утра.

      – Отлично.

      – Да, и вот еще что: там медсестры приготовили для вас кое-что. Сюрприз так сказать, – он ухмыльнулся в усы. – Вы ведь к нам зимою поступили, а сейчас весна в самом разгаре, так что Ваши вещички не по сезону.

      – Точно, – впервые задумалась я о том, в каком виде покину это место.

      – Наши девочки об этом позаботились, – снова улыбнулся доктор. – Возвращайтесь в отделение и примерьте обновки.

      – Спасибо! – сказала я в третий раз.

      – Им спасибо скажете.

      – И им скажу, не беспокойтесь.

      – Об этом я как раз не беспокоюсь, – ответил он. – Я беспокоюсь, как вы справитесь.

      – Я справлюсь.

      – Ну, и отлично. И да, чуть не забыл: к вам домой патронажная сестра будет иногда наведываться – уж вы не обессудьте.

      – Хорошо, – сказала я и с трудом удержалась от того, чтобы продемонстрировать ему свое разочарование.

      – Отлично, отлично, – вновь повторил он свой припев и встал, делом подтверждая конец аудиенции.

      – До свидания, доктор! – попрощалась я.

      – До встречи! – слегка подправил он.

      И я пошла к медсестрам за сюрпризом.

      Сюрприз оказался так себе, но все равно приятный: для меня собрали кое-какую одежонку. Частью ношеную, но кое-что было новое (например, носки и футболка).

      В общем, все вместе – джинсы, футболка и ветровка – смотрелось неплохо.

      А главное – туфли: удобные, на платформе, глубокого синего цвета и точно моего размера, так что я даже поразилась, как они угадали (ногу мою, что ли, замеряли, пока я спала?) – это, да, было круто.

      Во все это я облачилась в туалете и, совсем готовая к уходу и совсем новая для медсестер, привыкших к моему халату и резиновым шлепанцам, расцеловалась с ними со всеми.

      Мне вручили большой пакет с моими зимними вещами и маленькую сумочку, с которой я, должно быть, поступила в отделение.

      Там были ключи от квартиры, куча каких-то бумажек вроде счетов за воду и электричество, и еще какие-то мелочи, к которым я решила пока что не присматриваться, так как в моей новой жизни они для меня не то уже, не то еще ничего не значили.

      Зато значимыми были таблетки и рецепт, которые я положила туда же, рядом с трупами предметов из добольничной эры. Да еще свидетельство о выписке, полученное уже здесь, на посту.

      Одна из сестер проводила меня до двери отделения. Дальше мне предстояло идти самой.

      И я пошла.

      Сначала от отделения к лифту.

      Потом в лифт и вместе с ним с третьего этажа на первый.

      Потом к выходу из больницы, где