Вокруг света в восемьдесят дней. Двадцать тысяч лье под водой. Жюль Верн

себе представить, что это происшествие находилось в центре внимания Лондона и всей Англии. О нем горячо спорили, обсуждали возможный успех или неудачу действий столичной полиции. Неудивительно поэтому, что и среди членов Реформ-клуба велись подобные разговоры, тем более что один из собеседников был помощником управляющего банком.

      Достопочтенный Готье Ральф нисколько не сомневался в результатах поисков, считая, что назначенная премия должна изрядно подстегнуть рвение и сообразительность агентов. Но его коллега Эндрю Стюарт далеко не разделял этой уверенности. Спор продолжался и за карточным столом; Стюарт сидел против Флэнагана, Фаллентин – против Филеаса Фогга. Во время игры партнеры не разговаривали, но между робберами прерванная беседа возобновлялась с еще большим жаром.

      – Я утверждаю, – сказал Эндрю Стюарт, – что все шансы на стороне вора; это, без сомнения, ловкий малый.

      – Ну, нет! – ответил Ральф. – Нет ни одной страны, где бы он мог укрыться.

      – Как это так?

      – Куда ж ему, по-вашему, поехать?

      – Не знаю, – ответил Эндрю Стюарт, – но, во всяком случае, мир велик.

      – Когда-то был велик, – вполголоса заметил Филеас Фогг. – Снимите! – добавил он, протягивая колоду Томасу Флэнагану.

      На время роббера спор затих. Но вскоре Эндрю Стюарт возобновил его.

      – Что значит: «Когда-то»? – спросил он. – Или земля, ненароком, уменьшилась?

      – Без сомнения, – ответил Готье Ральф. – Я согласен с мистером Фоггом. Земля уменьшилась, раз ее можно теперь объехать в десять раз быстрее, чем сто лет назад. А это в данном случае ускорит поиски.

      – И облегчит вору бегство!

      – Мистер Стюарт, ваш ход! – произнес Филеас Фогг.

      Но недоверчивый Стюарт не успокоился и после окончания партии снова возобновил разговор.

      – Надо признать, мистер Ральф, – сказал он, – вы избрали действительно забавный способ доказательства того, что земля уменьшилась! Итак, раз ее теперь можно объехать в три месяца…

      – Всего в восемьдесят дней, – заметил Филеас Фогг.

      – Действительно, господа, – подхватил Джон Сэлливан, – в восемьдесят дней, с тех пор как открыто движение по линии между Роталем и Аллахабадом, по Великой индийской железной дороге; вот расчет, составленный «Морнинг кроникл»:

      Из Лондона в Суэц, через Мон-Сенис и Бриндизи, поездом и пакетботом 7 дней

      Из Суэца в Бомбей пакетботом 13 дней

      Из Бомбея в Калькутту поездом 3 дня

      Из Калькутты в Гонконг (Китай) пакетботом 13 дней

      Из Гонконга в Иокогаму (Япония) пакетботом 6 дней

      Из Иокогамы в Сан-Франциско пакетботом 22 дня

      Из Сан-Франциско в Нью-Йорк поездом 7 дней

      Из Нью-Йорка в Лондон пакетботом и поездом 9 дней

      Итого 80 дней

      – Да, восемьдесят дней! – воскликнул Эндрю Стюарт, в рассеянности сбрасывая козырь. – Но здесь не учитывается ни дурная