Золотая пчела. Мистраль. М. Таргис

брючине в надежде урвать еще кус бутерброда. – А голос герра Эдлигера никогда не подводил. Нет, я подозреваю, что проблема тут не физического характера, а скорее, наоборот…

      – Вот я так и чувствовала! – скривилась Вероника.

      – Но он же снова выступает, – напомнила Хайди. – Значит, все в порядке.

      – Он и прежде иногда выступал, просто не соглашался на долгие ангажементы. Так, от случая к случаю, на концертах. Жить-то на что-то надо. Вкладывал средства в шоу местного значения. В общем, совсем забыть о себе не давал… А! – Питер махнул рукой. – Что мы можем об этом знать?

      – Расскажи лучше, что он за человек, – попросила Хайди.

      – Да правильный он человек, – пожал плечами Питер. – Работать с ним людям нравится, артистам он всегда может что-то подсказать, посоветовать, опыт-то у него какой… С другой стороны, он очень требователен, как к себе, так и к другим, и страшно упрям. Ну и похвастаться любит, показать свои возможности. Любит, чтобы им восхищались. Впрочем, а для чего еще люди идут на эту работу? В конце концов, это тяжелый труд, заработать приличные деньги можно и более легкими способами.

      – Что ж, это все очень интересно, но надо бы уже собираться, – решила Хайди. – Мне еще работать.

      – Работать! – простонала Вероника. – Ты там, наверно, уже живешь, в этом доме!

      – Практически да.

      – Его снесут еще не завтра!

      – А когда? Ты мне обещала узнать у отца, как продвигается дело!

      – Да не знает он ничего. Говорят, есть опасность, что объявятся какие-то наследники… Тогда все вообще может застрять. В общем, написать биографию Лауры Таннен ты успеешь. А чтобы найти то, что все равно не существует, и целой жизни не хватит.

      – Что дело может застрять – это хорошо. Я пытаюсь обращаться к жителям Штадтранда, собирать подписи, но они проявляют удручающе мало интереса к судьбе собственных домов, – вздохнула Хайди. – Пишу сейчас только по вечерам…

      – Как хочешь, как хочешь, – Вероника с видом покорности судьбе стала складывать остатки пиршества в корзину, но внезапно вскинулась, блеснув зелеными глазами: – А пещеры кто хотел посмотреть?

      – Пещеры? – Хайди вскочила с камня. – Сейчас?

      – Я слышал, здесь были рудники? – заинтересовался Питер. – Но мне говорили, туда ход закрыт.

      – В рудники закрыт, – Вероника закрыла корзину крышкой и торжественно протянула ему. – Ты мужчина, ты и тащи. А всех входов в пещеры все равно никто не знает, горы пронизаны ими сплошь, один гигантский муравейник. Ну что, пошли?

      9

      – Надо было заранее сюда собраться, захватили бы карманный фонарь, – вздохнула Хайди, печально вглядываясь в темноту перед собой: дальше не достигал свет, льющийся с поверхности в какую-то щель, а от крохотной лампочки в Вероникином брелке для ключей и экранов мобильников толку оказалось мало.

      – Там, кажется, есть еще проход… – Хайди с вожделением заглянула в темноту за выступом скалы.

      – Без света нельзя, – сказала Вероника. –