Несусветный эскадрон. Далия Трускиновская

шару, но тут шар вдруг налился багровым цветом, да так сердито, что всякому стало бы ясно – предупреждает, чтобы зря не трогали. После чего в лицо Мачу ударил жар, мгновенно обвил тело огненной змеей, от шеи к пяткам, и улетучился…

      Когда парень, отскочив назад и ощупав лицо, раскрыл глаза, шара не было. Не было и Качи.

      Тут-то Мачатыню и стало крепко не по себе…

      Девушка исчезла, не вскрикнув, не хрустнув веткой, не прошуршав, не подав ни единого звука или знака.

      – Кача! Кача… – нерешительно позвал Мач. И никакого ответа не услышал.

      Служанки из баронского имения рассказывали, что барышни, бывает, падают и лежат без движения – придурь у них такая. Тогда нужно хлопотать вокруг, подносить к носу флакончик с вонючей солью, растирать бедняжке руки и виски, можно даже водой побрызгать. Конечно, Кача могла с перепугу вот так же грохнуться замертво. Но тогда она и лежала бы тут же, поблизости, в трех шагах от погнавшегося за огненным шаром Мача.

      На всякий случай Мач пошарил впотьмах по кустам. Никакого бессознательного тела он не нашел.

      – Ка-ча-а! – заорал он в полном отчаянии. Никто не откликнулся. Теперь оставалось одно – звать на помощь. Добежать до костра, поднять переполох, чтобы парни смастерили факелы и как следует прочесали опушку.

      Мач кинулся было – и вдруг застыл, как вкопанный. Он не понимал, куда идти. Вроде бы шар они с Качей увидели почти что на самой опушке. А опушки-то и не стало! Была узкая тропа среди елового сухостоя – и здорово же ободрался Мач, ломясь впотьмах наугад и с большим трудом выбравшись из этого мерзкого места! Опять же, попади сюда огненный шар – сухие ветки мгновенно занялись бы. И Мач твердо помнил, что видел играющие язычки сквозь листья папоротника. Значит, в сухостой он залетел уже потом, с перепугу. Но как, как?

      Да и сухостоя этого он, честно говоря, вспомнить не мог. Не было с той стороны леска ничего подобного. А может, и было, да только с перепугу из головы вывалилось.

      Потом оказалось, что Мач карабкается на холм. И только одолев этот непонятно откуда взявшийся холмик и переведя дух, он узнал местность. Это уже была почти что опушка. Отсюда ближе было не до того костра, где баловался песенками Мач, а до другого – откуда он этой ночью увел Качу.

      Выбирать не приходилось – Мач быстрыми шагами пошел к костру. Молодежь уже угомонилась и подремывала у тлеющего костерка. В теплых отсветах розовели спокойные лица. Не поверив глазам, Мач опустился на корточки – вместе с подружкой, укрывшись одним на двоих старым покрывалом, спиной к спине, спала Кача.

      Мач осторожно похлопал ее по щеке. Девушка приоткрыла глаза.

      – Ложись… – пробормотала она. – До рассвета еще долго…

      Мач едва не опрокинулся на спину. Лежит и спит! Как будто не было страшного полыхающего шара! А может – и не было?

      Мач растер и как следует помял рукой физиономию. О том, что в здешнем лесу водится наваждение, которое заманивает и целыми днями таскает по бурелому, он слыхивал. Если это оно – парень с девушкой дешево отделались. Но огненный