Китай, Россия и Всечеловек. Татьяна Григорьева

комментарии к И цзину – «Сицычжуань», идея «неизменного в изменчивом» заключена в самой пиктограмме иероглифа и («перемены»): наверху – солнце, внизу – луна; постоянство – в их двуединой природе, в круговороте инь-ян.)[118]

      Как сказано в древнем комментарии «Шогуа-чжуань»: «Когда совершенномудрые создавали [учение о] Переменах, они имели целью согласоваться с закономерностями сущности [человека и его] судьбы. И вот они установили Путь неба, а именно: Тьма и Свет; они установили Путь Земли, а именно: Податливость и Напряжение; они установили Путь человека, а именно: Любовь (жэнь) и Долг (и). Они сочетали эти три потенции и сочли их двойными» (18, 105).

      Луна – темное начало – инь (изображается в И цзине прерванной чертой) олицетворяет холод, покой, податливость и т. д. Солнце – светлое начало – ян (целая черта) олицетворяет тепло, движение, напряжение.[119]

      В древнем комментарии говорится: «Небо и земля не связаны: это упадок» (18, 106).

      Тайцзи фактически означает вселенский закон меры, «центр круга», удерживающий мир в равновесии. Тайцзи – «понятие, занимающее место посредника между неизменным и изменчивым» (18, 40). Это то, в чем инь-ян, тьма-свет не проявились. Как говорил Чжу Си: «И понял я Предел Великий: в нем обе Формы коренятся» (18, 150). Или древний комментатор Чжэн Сюань: «Система изменчивости [И цзина] как круг универсальна и лишена всякой неполноты» (18, 64), в и («перемены») «совмещаются исключающие друг друга идеи изменчивости и неизменности»[120] (18, 60). В понимании неразъемлемости, неизбежной чередуемости «противоположностей» (инь-ян) – одна из особенностей метода мышления древних китайцев, который называют иногда «парадоксальным». Другая – в необособленности абсолюта: он существует не сам по себе, а в вещах[121].

      Итак, согласно китайским учениям, абсолют недуален, «в нем обе формы коренятся», противоположности интравертны, завернуты вовнутрь (наподобие зародыша). Не случайно графически инь-ян изображаются в пределах круга как две изогнутые половины, готовые перейти одна в другую. Темная точка на светлой половине и светлая – на темной свидетельствуют о том, что в инь заложена потенция ян, а в ян – потенция инь, что они суть целое. Два начала присутствуют во всем, внутренне присущи любому предмету-явлению (последние не разделялись: предмет есть также и процесс), поэтому предметы для своего развития не нуждались во внешнем воздействии (источник движения внутри – во взаимодействии инь-ян). Такое представление об абсолюте держалось на полном доверии Природе.

      Построения китайской философии, как правило, связывались с явлениями природы (произрастание растений, смена времен года, убывание и нарастание света и тьмы). Тайцзи приводит к взаимодействию инь-ян, последнее творит все вещи. Тайцзи вездесуще; порождая инь-ян, присутствует внутри них. Таким образом, абсолют – ноль и в том отношении, что не существует сам по себе, отдельно от того, чему он дает жизнь, от феноменального мира, – пребывает в самих вещах. «Шунья

118

Как сказано в «Сунь-цзы» (VI в. до н. э.): «Небо – это свет и мрак, холод и жар, это порядок времени. Земля – это далекое и близкое, неровное и ровное, широкое и узкое, смерть и жизнь» (см. 8).

119

Не случайно в формуле инь-ян инь стоит на первом месте (небытие – бытие), и не случайно счет черт в гексаграммах И цзина идет не сверху вниз, а снизу вверх. Мы настолько привыкли разделять свет и тьму и ставить свет над тьмой, что большей частью в своих работах меняем местами инь-ян и подсознательно ставим ян на первое место. В лучшем случае разделяем союзом «и»: инь и ян, тогда как правомерно написание через дефис: инь-ян.

120

Ср.: «Невозможно, чтобы одно и то же в одно и то же время было и не было присуще одному и тому же и в одном и том же отношении» (Аристотель, 4, 63).

121

Ср.: «Без единства не было бы множества, но без множества единство бы осталось, так как единица предваряет всякое числовое развитие» (Ареопагитики, 3, 620).