Око Сатаны. Антон Вильгоцкий

он как в воду глядел – вскоре грянул роковой 2000 год, когда прислужники зла начали выползать изо всех щелей. Но вот остановить их так просто Церковь не могла. В ее распоряжении, конечно, имелись тайные боевые отряды – но задействовать их означало фактически развязать гражданскую войну. Вот уж чего никто не ждал от Дома Господня!

      Оставалось надеяться, что власти хоть теперь отвлекутся от выкачки за рубеж российских нефти и газа, обратят, наконец, внимание на то, что происходит внутри страны!

      Параллельно продолжались похищения и жестокие убийства детей. По всему выходило, что уличная агрессия была нужна сатанистам лишь для того, чтобы отвлечь внимание общества от некоего тайного плана, об истинных целях которого оставалось только гадать. Конечно, кого будет интересовать судьба похищенного где-то за тысячу километров чужого ребенка, когда твоих собственных детей могут в любой момент убить или изнасиловать по дороге домой из школы?

      От тягостных мыслей Патриарха отвлек шорох колес подъехавшей к дому машины. Владыка бросил взгляд на мониторы видеонаблюдения. У ворот стоял один из автомобилей епархиального управления. «Неужели, наконец-то, Амвросий?», – промелькнула в голове первосвященника радостная мысль. Поднявшись из кресла, глава Русской Православной Церкви подошел к пульту управления и нажал на одну из кнопок, впуская машину во двор.

      Но радость его была преждевременной. Когда пассажирская дверь распахнулась, наружу вышел не иеродьякон Амвросий, а совсем другой человек. То, что сюда так поздно, да еще и без предварительного звонка, явился именно он, могло означать лишь одно – самые тревожные опасения Патриарха были не напрасны…

      Больше из машины никто не вышел. Сокрушенно покачав головой, владыка пошел открывать дверь.

      – Доброй ночи, святейший, – стоявший на пороге иерей Макарий перекрестился и отвесил низкий поклон. Хотел припасть на одно колено, но хозяин дома остановил его.

      – Оставь протокол, Макарий, – властно произнес он. – Вижу, дело у тебя серьезное.

      На госте и впрямь, как говорят, лица не было. Войдя в дом, он первым делом попросил воды. Напившись и отдышавшись, иерей Макарий дрожащим голосом произнес:

      – Мы потеряли его.

      – Как? Где? Когда? – Патриарх мгновенно понял, о ком идет речь, а потому сразу принялся задавать вполне конкретные вопросы. – По пути из Курска?

      – Нет, святейший, покачал головой принесший горькую весть иерей. – Уже в Москве. Мы нашли тело в одном из городских моргов. Иеродьякон Амвросий был отравлен. Цианистым калием.

      – Дело зашло слишком далеко, раз они могут позволить себе такое средь бела дня на столичных улицах, – напряженно произнес Патриарх. – Подумать только – не проломить голову, не зарезать, не застрелить даже, а отравить! При нем были какие-нибудь записи? Бумаги? Диски? Флеш-карты?

      – Нет, – вновь покачал головой Макарий. – Только оружие. Пистолет числится на балансе московской