Поймать и женить. Маргарита Южина

Михайлович быстро уловил совсем не праздничное настроение Кулакова и широко раскинул руки:

      – А давайте-ка к столу! А то, я гляжу, настроеньице-то пошаливает, а? Я говорю, шалит оно, настроеньице?

      – Да какое тут, к черту, настроеньице? – не выдержал Кулаков. – Ведь только на секунду оставил машину возле подъезда, в палатку заскочил за конфетами… Провались они… А на капот кто-то камень бросил! Ну что за люди? Зараза! Ведь только машину приобрел!

      – Молодой человек! Какие ваши годы! – кокетливо играла глазками баба Нюра. – Только бери да бери!

      – Мама! – воскликнула Мария Адамовна. – Поставьте конфеты на стол! Борис Борисыч, а давайте я вам помогу пиджачок снять? Или вы в нем?

      Она уже пыталась снять и куртку, и пиджак, но Кулаков будто ничего не замечал.

      – И ведь только видел, как «Жигули» за угол завернули, – произнес он. Вот сердцем чую – тот мужик на «Жигулях» или видел, кто бросил, или сам к этому руку приложил!

      – Ой, да что вы! – махнула рукой Мария Адамовна. – У нас здесь такие люди! Башку свернут, не то что на капот ключи бросят! Да вы проходите!

      Кулаков вдруг пристально взглянул на Коровина:

      – Иван Михалыч, а у тебя вроде бы такие же «Жигули» были? Это не твои?

      – Совершенно верно, – влезла баба Нюра. – Наши это. Андрюшенька…

      – Мама! – сверкнула глазами Мария Адамовна. – Посмотрите курицу! Ой, Борис Борисыч! Ну что вы такое говорите? Ну как же наши «Жигули» без Вани поедут? Хи-хи! Это вы шутите так?

      – Так она сгорела, наверное, курица-то, – опять влезла баба Нюра.

      Иван Михайлович теперь уже и вовсе по-балетному изогнул руку и торжественно пригласил:

      – Прошу к столу!

      – Да я на минутку, какой стол, – поморщился Кулаков. – У меня сегодня дел столько… Да еще с этой машиной…

      – Только чашечку чаю! – прижала руки к груди Мария Адамовна. – На минутку!

      – Только на минутку, – подтвердил Иван Михайлович. – Чего уж дольше-то засиживаться?

      Когда Кулаков вошел в гостиную, плечи его непроизвольно опустились. Перед ним стоял накрытый стол, который по самым скромным подсчетам за минутку осилить было невозможно.

      – А вы ждете кого, что ли? – растерянно спросил он.

      – Вас! – улыбнулась Мария Адамовна.

      Кулаков смутился. Это надо ж – к его приходу такое пиршество устроить! Совсем к ним люди не заявляются, что ли?

      – И все же я… Недолго, – на всякий случай предупредил Кулаков и безнадежно плюхнулся на стул.

      Поздно вечером изрядно пьяненький Кулаков настойчиво допытывался у Коровина:

      – Вот ты скажи мне, Михалыч! Вот почему у тебя и собаки нет? И как это ты… как ты можешь жить без этих… без живых огра… организьмов?

      – У меня есть… огра… огранизьмы! – клевал рюмку носом Иван Михайлович. – У меня… жена! И мама. И сынок… огранизьм!

      Мария Адамовна не могла усидеть на месте. Настал подходящий момент – вон какие они уже пьяненькие! Самое время для любовных знакомств, а Евгения все никак не приходила. Мария