Книга демона. Михаил Кликин

гвельдов до города он нагнал небольшой обоз из трех расхлябанных телег – крестьяне из ближней деревни везли брюкву на рынок.

      – Здравствуйте, почтенные, – сказал Гай, хватаясь за тележный борт.

      – Ты телегу-то, это, не хватай! – предостерег сидевший на передке бородатый крестьянин и погрозил кнутом. – Телега, это, не твоя!

      – Да брось, Буффин, – оборвал его второй, развалившийся на самом верху огромной брюквенной кучи. – Видишь, парнишка рад, что на людей наткнулся. Страшно небось в лесу-то.

      – Страшно, – признался Гай. Его так и тянуло рассказать крестьянам про пережитое приключение, но, вспомнив о данном троллям обещании, он не решился.

      – Мне, может, тоже, это, страшно, – проворчал Буффин, но кнут положил. – Тебе, Скабби, только бы оборванцев по дороге собирать. Выскочил, это, из темноты, и хватает телегу. А ну как он, это, свистнет, да и набегут из лесу головорезы?

      – Так ты головорезам и нужен, – хихикнул Скабби. – Брюкву, что ли, твою заберут? Вот будешь назад возвращаться с выручкой, тогда другое дело.

      – Тьфу! Чтоб у тебя, это, язык узлом закрутился! – выругался Буффин. Скабби, не обращая на его слова внимания, похлопал ладонью по брюкве:

      – Забирайся, парнишка! Ты легкий, лошадь свезет, а ногам тоже отдых нужен. Только каблуками не подави, загниет.

      Гай, благодарно сопя, залез на телегу и уселся на краешке.

      – Брюквы хочешь?

      – Нет, спасибо…

      – А зачем в город-то? – спросил Скабби, отрезав себе желтый сочный ломоть брюквы и громко им захрустев.

      Вблизи Гай рассмотрел, что крестьянин не настолько уж и старше его – ну, лет на пять. Белоголовый, короткобородый, в старом чешуйчатом нагруднике поверх заплатанной грубой рубахи. На брюкве подле правой руки Скабби покоился увесистый боевой топор, а дольки он отрезал большим кинжалом.

      – Работать, почтенный Скабби.

      – Ну, такой прямо и почтенный, – засмеялся Скабби. – Ты это для настоящих почтенных оставь, а я – просто Скабби. Если хочешь, Скабби Стрекотун.

      – Потому говорит он, это, много, – вставил мрачный Буффин.

      – А я – Гай, – представился Гай. – Писец.

      – Писец? – удивился Скабби. – Где ж ты научился?

      – Монахи научили. Я три года в Обители Трех Богов жил.

      – Хорошее дело, – похвалил Скабби. – В Диле писцы всегда нужны. И по-каковски умеешь?

      – По-нашему, само собой, потом по-авальдски, по-двеннски, западное наречие знаю… Изящным почерком могу, простым, летописным… – перечислял Гай, поудобнее усаживаясь на жесткой брюкве.

      – Э, да ты мастер, парень! – сказал Скабби уважительно. – Ты, как в город приедем, сразу иди в Гильдию Писцов. Это на Старой Площади, спросишь у людей, тебе покажут. Там тебя спросят, проверят и определят. А без Гильдии можешь на неприятности нарваться…

      – Спасибо, почт… Скабби.

      – Да ну…

      Дальше они ехали молча, и Гай успел задремать под скрип колес, перемалывающих дорожный песок. Очнулся он оттого, что Скабби тряс его за плечо, говоря:

      – Приехали!