Псевдоним(б). В поисках Шекспира. Даниэль де Труа

не понравилось. Тесно и кормят плохо. И не дают любимых лекарств. Дают нелюбимые.

      Последний раз они виделись с женой первого сентября, когда Никита пошел в третий класс. Нет, это не дело. Надо ей позвонить. Александр набрал номер ее домашнего телефона. Подошла теща.

      Она была бодрой, даже слишком бодрой, женщиной, добивающей шестой десяток лет жизни. Своей и своих близких. Александр язвительно усмехнулся, вспомнив, как Светлана Никодимовна юлой носится по маленькой хрущевской кухне. Как она месит вечное тесто, по старинке вручную взбивая его в огромных кастрюлях, и при этом не только не устает, но даже и дыхание у нее не сбивается. Тесто взбивает – дыхание не сбивает, по привычке срифмовал он. Но, спохватившись, перешел на суровую прозу. Да она здоровая как лошадь – на ней пахать можно. И нужно! А вечно прикидывается больной.

      – Светлана Никодимовна! Добрый день. Как вы себя чувствуете?

      – В кои-то веки поинтересовался! Нормально чувствую, если б не Таня, давно бы в гроб слегла, тебе на радость.

      – Ну зачем вы так говорите, слово материально…

      – У тебя только слово и материально! Словом твоим семью не накормишь и на себя его не наденешь. Кто тебя в филологи тянул? Был бы математиком, как папа. Сейчас бы кафедрами заведовал, деканом бы стал, факультет свой открыл, деньги лопатой греб.

      Александр помрачнел. Песня та же – поет она же…

      – Кстати, Сашенька, как папа?

      – Не знаю.

      – Как это ты не знаешь? Ладно, на меня тебе наплевать, но родители! Таким родителям достался такой… Шекспир доморощенный! Привет папе с мамой передай обязательно.

      Родителей Александра теща уважала за их состоятельность, известность, интеллигентность. И даже побаивалась.

      – Передам. Таню можно позвать к телефону?

      – Нет ее. Они с Никитой в театр ушли. К обеду вернутся.

      – Утром в театр?

      – На утренний детский спектакль. Ты не знаешь, что по воскресеньям дают утренние спектакли для детей?

      – А сегодня что, воскресенье?

      – Здрасьте вам…

      – Я заеду сегодня?

      – Заезжай, осчастливь нас всех. Хоть на ребенка посмотришь, а то небось забыл, что у тебя сын растет. Папаня…

      В трубке раздались короткие гудки.

      Светлана Никодимовна презирала Александра за безвольный, как она считала, характер, за скромные заработки, за то, что он филолог и занимается наукой – сочетание, по ее мнению, бессмысленное и бесперспективное. Хотя сама Светлана Никодимовна тоже была филологом и преподавала русский язык иностранцам в Лумумбарии или, если официально, в институте имени Патриса Лумумбы. Студенты и бывшие студенты часто дарили ей дорогие подарки, даже деньги, которыми она никогда не гнушалась. Александр знал, что Светлана Никодимовна до введения ЕГЭ занималась репетиторством с гарантией поступления в институт, и догадывался, что она берет взятки за экзамены.

      Деньги Светлана Никодимовна любила беззаветно.