Ангел-хранитель. Ирина Глебова

сло поворачивало, оставляя место широкому полю. Там, по траве, поросшей колокольчиками и лютиками, бежали мальчик и девочка. Они держались за руки, смеялись, подпрыгивали.

      «Как красиво, – подумал Викентий Павлович. – Был бы я художником…»

      Краем глаза он уловил в стороне еще какое-то движение. И верно, на небольшом холме с другой стороны поля появился всадник. У Петрусенко было отличное зоркое зрение, и он почти сразу понял – это не всадник, а всадница. Еще минуту назад там никого не было, и конь, и приподнявшаяся над седлом фигура женщины как будто появились из ниоткуда. Несколько долгих минут всадница оставалась неподвижной, и Викентий Павлович ясно видел – она смотрит на бегущих по полю детей. Потом, резко натянув поводья, женщина поскакала вниз, к прогалине, уходившей куда-то за лес.

      Викентию Павловичу отчего-то стало тревожно. Подумалось: хорошо, что она его не видела – с той стороны его прикрывали деревья. Он стал спускаться по тропинке, огибающей холм. Шел медленно. И потому, что спешить было некуда, и потому, что инстинктивно старался ступать осторожно. Он, конечно, уже не хромал, но нога, простреленная год назад, все же давала о себе знать.

      Он уже спустился к густым кустам боярышника, когда услышал, что с другой стороны сюда же подбежали те двое детей.

      – Стой, стой, Лодя! – воскликнула девочка. – Не беги дальше! Пора возвращаться.

      Голос у нее был мелодичный и взрослый.

      – Ты видела? Видела? – возбужденно говорил запыхавшийся мальчик. – Следит за нами!

      – Видела. – Это уже девочка. И добавила с непонятной интонацией: – Беспокоится, как бы с тобой чего не случилось…

      – Беспокоится, точно! Чтоб ты меня не украла.

      Мальчик говорил немного странно, словно бы с иностранным акцентом. Его слова заставили Викентия Павловича удивленно качнуть головой. Девочка, похоже, тоже удивилась.

      – Откуда ты знаешь? Что-то слышал?

      – Слышал-слышал! Она своей фам де шамбр говорила: «Ох, не сделала ли я ошибку, взяв малышу такую юную гувернантку. В девятнадцать лет еще нет настоящего чувства ответственности. Как бы не произошло несчастье!»

      Мальчик забавно имитировал голос взрослой женщины. Викентий Павлович догадался, что речь идет о той самой всаднице.

      – Значит, ты подслушивал разговор тети с ее горничной? Хорошо ли это, Лодя?

      – Да я случайно, правда-правда! И потом, она ведь так не думает, притворяется, что переживает.

      – Однако поехала за нами, проверила…

      Девочка хотела еще что-то сказать, но не успела. В этот момент примчавшийся от реки Тобик проскочил мимо Викентия Павловича, обогнул куст и выбежал, виляя хвостом, прямо к детям. Петрусенко поспешил выйти вслед за псом.

      – Не бойтесь, – сказал. – Он у нас добрый, даже не подозревает, что можно кусаться.

      Он уже раньше, из разговора, понял, что та, кого он принял за девочку, – юная девушка. Ее русые волосы растрепались от бега, рассыпались по плечам. Большие серые глаза внимательно смотрели на пришельца. Брови и ресницы были темнее волос, почти черными, и от этого глаза казались еще более глубокими, прозрачными.

      Пойнтер прыгал вокруг детей, а мальчик, присев на корточки, пытался схватить его и погладить по коричневой голове.

      – Я не боюсь!

      Мальчик поднял вверх лицо. У него тоже были серые глаза под темными бровями, русые волосы, густые и волнистые, красиво обрамляли лоб и щеки. Их можно было бы принять за брата и сестру. Но Викентий Павлович уже понял: это воспитательница и воспитанник.

      – Как его зовут?

      – Лорд Тобиас. Но откликается на Тобика. Правда, дружок?

      Пойнтер еще раз крутанулся вокруг людей и умчался в сторону реки.

      – Вы охотитесь?

      Мальчик поднялся, отряхивая коленки.

      – Нет. – Викентий Павлович пожал плечами. – Как видишь, оружия у меня нет. Да и Тобик не приучен к этой забаве, хотя кровей он, конечно, охотничьих. Просто гуляем.

      – Вы, наверное, живете где-то здесь?

      Это уже спросила девушка. Петрусенко повернулся к ней. Невысокая, гибкая, в легком синем платьице на пуговицах, с круглым воротничком, под поясок… Ей трудно дать девятнадцать лет. Шестнадцать-семнадцать. Но взгляд, выражение лица… Да, и в самом деле старше. Он улыбнулся девушке.

      – Я гощу у родственника, неподалеку – в том поместье, что за мостом.

      – Я слыхал! – воскликнул мальчик. – Там живет военный доктор.

      – Верно. Вот у него я сейчас в гостях, отдыхаю. А вы откуда?

      Девушка взяла мальчика за плечи, легонько поставила перед собой.

      – Это князь Всеволод Берестов, – сказала она. – Живет с дядей и тетей в своем имении «Замок».

      Мальчик вскинул подбородок и сделал красивый жест в сторону своей спутницы:

      – Моя гувернантка, мадемуазель Элен.

      – Рад знакомству, – Петрусенко пожал ладошку юному князю. – Меня зовут Викентий Павлович.