Поход на гору Сидэ. Елена Чернова

голосе вдруг появились откровенно мужские интонации. Она причмокнула и усмехнулась, словно в усы. – О боже, что она вытворяла в постели! А ведь до первой чарки казалась скромницей… Потом она всё рвалась ехать со мной в Россию. Кстати, её тоже звали Мари.

      Француз воззрился на собеседницу, будто желая удостовериться в её женской природе.

      – Тело – лишь инструмент, – Ольга грациозно потянулась. – Оно меняется.

      – Значит, вам… Сколько же вам лет?

      – Не знаю. Я помню около девятисот.

      Француз не сводил глаз с ноги девушки, которой она рассеянно покачивала.

      – Конечно, я инопланетянин, – выдохнул он наконец, – но вы так красивы и необычны… Признаюсь, вы меня возбуждаете.

      – Жан, а вам не кажется, что коснувшись меня, вы потеряете тайну? Если хотите, могу приоткрыть вам маленький краешек. Женщины, которую вы полюбили, на самом деле не существует. Я – всего лишь ваша иллюзия… морок… сон… Спать, я сказала!!!

      Ольга не слишком хорошо владела эриксоновским гипнозом, но внезапность атаки возымела действие. Ферье едва заметно вздрогнул; его лицо странно расслабилось, словно оплыв.

      – Спите. Вы будете спать, пока я не прикажу вам проснуться. Вы будете видеть сны. Вам приснится бурная ночь с сексуальной, очень красивой девушкой… – негромко начитывая необходимые формулы, россиянка сняла с него одежду и уложила в постель. Тот подчинялся её рукам с детской покорностью. Укрыв его одеялом, она выключила верхний свет и устало повалилась в кресло. У неё невыносимо болел бок, сознание заволакивало туманом, но ещё нужно было позвать сюда Кацумото и переговорить с ним. Открыв экран своих «шпионских» часов, она переключила его на режим виртуальной клавиатуры и набрала одно слово: «Жду».

      Через минуту дверь номера щёлкнула. Кивнув россиянке в ответ на её поклон, самурай указал ей на дверь ванной и прошёл туда следом, прихватив принесённую с собой спортивную сумку. Ногой отбросил в сторону пушистые коврики, лежавшие на полу.

      – Раздевайтесь. Лучше донага – будет удобнее.

      Ольга молча повиновалась. Забравшись на поддон душа, она потянулась к узлу повязки. Кацумото отрицательно качнул головой:

      – Уберите руки. Я всё сделаю сам.

      По-прежнему не говоря ни слова, она прислонилась к стене и подставила ему бок. Едва Кацумото снял бинты, из раны снова потекла кровь.

      – Неплохо. Ожога нет, – констатировал он. – Я обработал разрез кислотой, чтобы быстрее нейтрализовать яд.

      Включив душ, он долго промывал рану ледяной водой. Ослабевшей Ольге стоило изрядных усилий сдержать дрожь, сохраняя подобающую неподвижность. Боль ещё ладно, но холод… В конце концов самурай заметил её посиневшие губы. Открыв горячий кран, он направил струю ей на ноги.

      – Могли бы и попросить, чтобы я сделал воду теплее.

      «Вас?» – удивилась девушка.

      – У меня есть репутация, – сказала она вслух.

      Кацумото не ответил. Достал из сумки хирургический набор, протёр разрез перекисью и принялся зашивать.

      Ольга с пониманием глянула на него.