Холодная война: политики, полководцы, разведчики. Леонид Млечин

хотя я не видел следов серьезных бомбардировок, как в Лондоне и Берлине…»

      Жизнь в Москве недавнему армейскому офицеру показалась более трудной, чем в разрушенной и оккупированной Германии, где он прежде служил.

      Первая проблема возникла из-за завтрака. В Индиане, где вырос Смит, к завтраку относятся серьезно. Это пара яиц и солидный кусок ветчины. Когда посол и его жена приехали в Москву, существовала карточная система. Послу полагалось пятнадцать яиц в месяц. Его жене, хотя в Советском Союзе говорили, что женщины и мужчины равноправны, полагалось только десять. На рынке яйца стоили безумно дорого. Смиты решили купить несколько кур, чтобы обеспечить себя яйцами.

      «Это легко сказать, но трудно сделать, – вспоминал посол. – В Советском Союзе нельзя просто сесть в машину, поехать на ферму и купить цыплят. Такие операции можно провести только через правительство, а бюрократические пути медленны и сложны. Обратились в Бюро по обслуживанию иностранцев. Наш запрос переадресовали в министерство сельского хозяйства. Сотрудник министерства в сопровождении машины с охраной повез нас по Ярославскому шоссе на птицеферму, где нам устроили ужин с водкой и шампанским. Цыплята были доставлены в Спасо-Хаус, и моему примеру последовали другие послы».

      В декабре 1947 года продовольственные карточки отменили, дипломатические лавки закрыли. Иностранцам предстояло покупать продукты в обычных магазинах и на рынке. Американки испытали шок, познакомившись с ценами в московских магазинах.

      «Мы организовали кооператив, – рассказывал посол, – и стали заказывать консервированные продукты в Америке. Всякий раз, когда прилетал посольский самолет, он доставлял продовольствие. А вот когда правительство ввело ограничение на ввоз беспошлинного продовольствия, всем пришлось покупать еду в дорогих московских магазинах. Гражданам Америки с супермаркетами и дешевыми магазинами на каждом шагу трудно представить себе условия жизни в Москве, где полностью отсутствуют вещи повседневного обихода, которые мы воспринимаем как данность…

      Не многие в Соединенных Штатах понимают, как тяжело приходится русскому человеку трудиться, чтобы заработать то немногое, что он получает, и какое давление на него оказывается, чтобы он увеличивал продолжительность и напряженность его труда. Советскому рабочему приходится работать почти пять часов, чтобы заработать на дюжину яиц, американскому рабочему – тридцать восемь минут. Ради пачки сигарет советский рабочий трудится два часа, американский – четыре минуты. На пару мужской обуви американец заработает за полчаса, советский за сто четыре часа…»

      Иностранные дипломаты мучились, ведя дела с огромной бюрократической машиной, где приказы приходят из Кремля и где все чиновники, даже министры, считают безопаснее не показывать своей реакции и ничего не решать, пока не получат точных указаний – желательно в письменном виде. Даже самый маленький вопрос, который мог бы решить младший чиновник, передается