Холодная война: политики, полководцы, разведчики. Леонид Млечин

Кеннана большинство американских политиков не имело ни малейшего представления о том, что представляет собой советский режим и кто такой Сталин.

      В сентябре 1945 года в Москву приехала группа конгрессменов, чтобы встретиться со Сталиным. Американцев прокатили на метро, потом славно угостили и на двух лимузинах повезли к вождю. Когда подъезжали к воротам Кремля, Кеннан услышал в машине чей-то хриплый и не очень трезвый голос:

      – Черт побери, да кто такой этот Сталин? Почему я должен с ним встречаться? Я, пожалуй, выйду.

      Кеннан твердо сказал нарушителю спокойствия:

      – Не выдумывайте! Вы будете сидеть здесь и останетесь со всеми.

      Когда они уже въехали в Кремль, сопровождаемые двумя машинами с вооруженными сотрудниками госбезопасности, Кеннан услышал, как тот же голос произнес:

      – А что, если я щелкну этого старикана по носу?..

      Вождь принял американских законодателей 14 сентября в восемь вечера. Присутствовали еще Вышинский и переводчик.

      «Великоватый китель, который носил Сталин, – вспоминал Кеннан, – возможно, компенсировал недостаточную представительность его внешнего облика. Волевое лицо, несмотря на грубоватые черты, казалось даже привлекательным. Желтые глаза, усы, слегка топорщившиеся, оспинки на щеках придавали ему сходство со старым тигром, покрытым шрамами. Сталин был прост в обращении, выглядел спокойным и хладнокровным. Неподготовленный гость мог не догадаться, какая бездна расчетливости, властолюбия, жестокости и хитрости скрывалась за этим непритязательным внешним обликом. Великое умение притворяться – часть его великого искусства управлять».

      В февральские дни 1946 года Джордж Кеннан болел, лежал в постели в Спасо-Хаусе и хандрил. Он страдал от жестокой простуды, которая сопровождалась высокой температурой, и от гайморита. Вдобавок у него ныли зубы. Интроверт, часто пребывавший в унынии, он был не из тех, кто хорошо чувствовал себя во враждебном и подозрительном мире сталинской Москвы, где иностранных дипломатов отрезали от общения не только с простыми людьми, но и даже с чиновниками.

      Джордж Кеннан пребывал в депрессии и подумывал об отставке, поскольку к нему не прислушивались.

      «При администрации Рузвельта, – вспоминал Кеннан, – преобладала наивность в отношении Советского Союза. Это представляло серьезную опасность, против которой надо было бороться. В советско-американских отношениях нельзя было действовать такими простыми и даже детскими методами, которые импонировали Франклину Рузвельту и которые, как ожидалось, должны были понравиться советским руководителям и прежде всего лично Сталину».

      Кеннан был шокирован, когда обнаружил, что однажды Рузвельт попросил Сталина вмешаться в американские внутриполитические дела – отговорить коммунистическую партию Соединенных Штатов оказывать ему поддержку на президентских выборах, так как эта поддержка поставила бы его в затруднительное положение.

      Кеннан полагал,