Буря миров. Андрей Левицкий

подпирал стенку в конце салона, сложив руки на груди.

      – Лагойда, от того, что мы пререкаться будем, ничего не изменится, – сказал он. – Нам надо решить, что дальше делать. Принципиально решить, вмешиваемся мы во все это или нет.

      – Конечно вмешиваемся! – воскликнул Яков. – А какие еще варианты?

      – Уехать из Москвы, – отрезал Лагойда. – В область куда-то. Если центр купола в Подольске, а это скорее всего так, потому что именно там включилось устройство Буревого, то у нас получается… – он помедлил. – Купол, значит, территорию примерно до… До Большого кольца накрывает. Есть где спрятаться.

      – Спрятаться! – хмыкнул Лабус. – А толку прятаться? Чего ждать?

      – Войска сюда придут – вот чего. Или ты всерьез думаешь, что вся земная наука и техника, все лучшие ученые не разберутся с этим куполом, мать его, не смогут сюда пробиться?! Да через туннели хотя бы подземные…

      – Это не купол, – сказал Курортник, о чем-то сосредоточенно размышлявший.

      Все посмотрели на него, а Лагойда запнулся.

      – Не купол? А что?

      – Ну точно! – Яков выпрямился. – Вот, мне Явсен…

      Услышав свое имя, пеон что-то произнес. Яков похлопал по карманам, нашел блокнот, раскрыл и положил на столик.

      – Костя, можно света побольше?

      Лабус повернул верньер, и на торчащем из стены кронштейне ярче разгорелась круглая лампочка. Все подошли к столику. На верхней странице карандашом был нарисован неровный круг, а в центре его – маленький заштрихованный кружок.

      – Это пеон твой, что ли, нарисовал? – спросил Лагойда.

      – Ну да, да.

      – Так это портал их, они его везде…

      – Нет, не портал, – возразил Яков. – Портал у них овальный, всегда овальный, заметили? А тут круг. Это когда я про купол у Явсена пытался расспросить, что за штука вообще такая, он мне в ответ нарисовал. Круг, видите? Потому что купол – никакой не купол, он сквозь землю тоже проходит – сфера это! Энергетическая сфера. И никакие туннели тут не помогут.

      – А если в резину человека одеть, в скафандр особый? – возразил Лагойда.

      – Ну да, и много ты народу в резину оденешь? – хмыкнул Лабус. – И технику всю в резину, танки? Нет, нам самим действовать надо, это ясно, а не по области прятаться. В общем… – он хлопнул ладонью по столу, – я понимаю: отчаянный шаг, но вот если тот пеон, которого Яков Афанасьевич упустил в школе, мне не понравился с самого начала, то Явсен этот, – он окинул взглядом сидящего на койке блондина, – нормальный, в общем, мужик.

      – Ты всегда чувствам, а не мозгам доверяешь, – проворчал Курортник.

      Лабус дернул себя за ус.

      – Э нет! Что значит – чувствам? Я что, расчувствовался сейчас, что ли? Я интуиции своей верю, а интуиция – это те же мозги, только в профиль!

      Курортник промолчал, а Лабус продолжал гнуть свое:

      – Ну короче, мы сами с таким противником не справимся, это ж смешно: против нас целая армия, и мы не суперсолдаты какие-то. А эти, которые повстанцы, давно варханам сопротивляются,