Сарти. Игорь Алимов

плантации опиумного мака. Что, безусловно, интересно.

      И вот господин по фамилии Сакстон сидит передо мной на привинченном к полу стуле и не желает отвечать на вопросы. Вместо этого он нервно курит сигарету без фильтра и распространяет зловоние.

      – Мне надо подумать, – произнес наконец Мишель.

      – Валяйте, думайте… Вон там, на столе, возьмите бумагу, карандаш и набросайте на досуге, в камере, схему пути к опиумным полям, с которых вы снимаете дюжий урожай. – Я нажал на кнопку. – Жду вас буквально завтра в это же время. И чтобы я не забыл о вас, помните обо мне.

      Вошел Кэннонбол Матс, один из старейших сотрудников управления, служивший еще при покойном герцоге: пузатый, угрюмого вида мужчина в форменной рубашке с закатанными рукавами и в черных брюках. Правое, весьма оволошенное запястье господина Матса украшала изящная цепь с серебряным полумесяцем. К слову сказать, Кэннонбол Матс – самый отчаянный сквернослов во всем управлении и в определенных жизненных ситуациях способен к поразительным речевым оборотам, что объясняется, конечно, богатейшим опытом службы и вращением в соответствующих кругах нашего населения, а также личным знакомством с Люлю Шоколадкой.

      – Матс, – обратился я к нему, – отведите господина в его камеру. Проследите, чтобы он не зарезался карандашом и дайте ему послушать «Шесть маленьких в три ряда» из репертуара «Кретинос Бэнд».

      Матс кивнул, шагнул к Сакстону и хлопнул его по плечу:

      – Ну ты, самка мужчины, поднимай свой тощий зад. Пошли со мной, детка.

      – Оскорбление! – ткнул в Матса пальцем вскочивший Мишель. Потом по лицу Сакстона пробежала легкая тучка недоумения: Мишель чувствовал, что Кэннонбол его как-то обозвал, но вот как – осознать был пока не в силах. (Действительно – самка мужчины… Раз есть такие звери, стало быть, должны быть и где-то, причем не так далеко, и самцы женщины. Ох, и сложна же жизнь в своих тонких проявлениях!)

      Матс широко открыл глаза в удивлении: сегодня он был на редкость скромен в выражениях.

      – Какое же тут оскорбление? – вступился я. – Просто господин Матс привык называть вещи своими именами. Зад у вас и правда тощий. Или вы не мужчина?.. Бумагу не забыли? Увидимся!

      Дверь за Сакстоном и Матсом тихо закрылась.

      …Ну зачем, зачем господину шерифу понадобилось срочно допрашивать этих бандитов, когда еще не найден Стэн Шатл и Арторикс не приведен полностью в человеческий вид, когда кругом полно другой, гораздо более важной работы? Ну зачем я торчу тут с этими идиотами и выуживаю малозначительные сведения о подпольных героиновых комбинатах и фабриках по производству красочных плакатов «Смерть Дройту»? Может быть, у шерифа мания величия?

      Запищал селектор.

      – Да?

      – Шеф, – послышался голос дежурного, – к вам следует господин Шаттон. В руках у него ящик.

      – Прекрасно. Не препятствуйте. Пусть следует. Вместе с ящиком… И пригласите ко мне мисс Энмайстер.

      Я открыл ящик стола, где у меня устроен небольшой, но вместительный