Заговор генералов. Фридрих Незнанский

сказал проникновенно, – я очень рад познакомиться с вами. Лично для меня это высокая честь. Ей-богу, не вру. Я ведь в нашем министерстве недавно. Да вы и сами знаете. О вас, Вячеслав Иванович, я слыхал еще, когда в академию нашу поступал. Ну а Турецкий, как мне говорила наша уважаемая именинница, вообще легенда. И я теперь готов ей поверить. Поэтому я прошу вас… не знаю, как сказать, чтоб не обидеть, а, все равно… мужики, я рад знакомству с вами. А что касается этого пожара… ну так что было делать? Лиля кричит: дом на воздух взлетел! Вячеслав Иванович, я готов лично принести извинения и вам, и вашим коллегам.

      – Значит, все-таки я был прав, – негромко сказал Турецкому Слава, – поэтому месть должна быть красивой. Ладно, сочтемся однажды. – И громко продолжил: – Не берите в голову, товарищ генерал. Работа – она и в сортире работа, кому, как не нам с вами, знать. Это в провинции по свистку обычно все службы в ружье ставят, а в Москве от такого азарта только неразбериха бывает. Это я так, из опыта. Генпрокуратура, МУР, недоставало еще ФСБ, ФСК, ФАПСИ и президентской охраны. Чтоб, знаете ли, полный джентльменский набор. Повторяю, на первых порах такое бывает. Поэтому никто не в обиде. И давайте забудем. А то над нами смеяться станут.

      Гости, похоже, не врубились, о чем идет речь и о каких обидах говорит этот рыжеватый нахальный тип, так независимо пикирующийся с заместителем министра внутренних дел. Все они, к счастью, были далеки от той профессии, которую выбрала себе именинница, они были дальними и ближними родственниками, для которых знакомство с руководителями правоохранительных, так сказать, структур было не только лестным, но и престижным. Если б только выражались яснее да и выглядели посолиднее.

      Между тем пришло первое насыщение, а вместе с ним и некая апатия. В смысле нежелания дальнейшей пустой болтовни и, напротив, активного желания покурить. В этой столовой никто еще не курил, значит, следовало выйти в коридор. Или на лестницу. Что хуже. Но, вообще-то говоря, по старинной советской привычке не помешала бы и кухня – этот вечный клуб диссидентов, мечтателей и обойденных жизнью. Получилось так, что Турецкий, Грязнов и генерал Кашинцев, не сговариваясь, поднялись и дружно отправились на кухню. Молча вынули свои пачки. У генерала оказались, случайно разумеется, лучшие – подлинный «Честерфилд». Турецкий не устоял, Слава подумал и тоже вынул сигарету, взамен предложив «Ронсон». Первые затяжки, как и положено, были сделаны в молчании. Затем все трое взглянули друг на друга и весело, безудержно, по-идиотски глупо расхохотались.

      – А ты, мужик, ничего! – похвалил сквозь смех Турецкий и хлопнул генерала по плечу.

      – Хлопцы, – с легкой грустинкой сказал Кашинцев, – ну гадом буду, даже поговорить не с кем. Верите?

      – Это случается, – солидно заметил Грязнов. – Но очень редко. А при мне еще ни разу… Шурочка вот, помню, хотела однажды всплакнуть… Помнишь, Саня? И та удержалась. И нас не оказалось рядом – См. роман Ф. Незнанского «Контрольный выстрел» (М., 1997)�