Вещий Олег. Наталья Павлищева

легче. Дому хозяин нужен, не то и крепкой избе без дров замерзнуть можно.

      Так и зажили вместе, всем легче и всем веселее.

      Глава 10

      Не лучшее время для похода к варягам выбрали ладожане, да другого не было. Зимой и вовсе не дойдешь, а по весне можно не успеть, явятся незваные гости, только хуже будет. Ветер все навстречу дует, словно остановить пытается и воду, из Нево в Варяжское море текущую, и лодьи ладожские. Зябко на мокром ветру, это тебе не лес, где деревья ветру разгуляться не дают. Да только не стонут ладожане, хотя и ежатся.

      Сирко сидит, на воду глядя, что за бортом струится, и пытается вспомнить, где же он слышал имя конунга, которого звать идут. Подошел Сорок, тому такие плавания привычны, он купец, с Охримой часто далече ходит.

      – Что, кузнец, в ковне привычней?

      – А то! – обернулся Сирко. – На твердой землице все лучше.

      – Э-э… – протянул Сорок, – это кому как. Викинг на земле что твой телок новорожденный, а в море на ногах крепче истукана стоит.

      Присел рядом, тоже стал на воду глядеть. Сирко и спросил, откуда, мол, имя конунга помнит? Вроде не встречал никогда.

      – Как же ты мог забыть? Рюрик же приходил на Ладогу лет этак десять назад, воевал нас, дань-то мы из-за него столь времени платили! Правда, звали его еще чаще Герраудом, Соколом позже стали кликать.

      – Рюрик – Сокол? – удивился Сирко. – Чего же викинга земной птицей кличут?

      – Он и на земле успел повоевать. А кличут?.. Видать, стоит того.

      – Нам-то он пошто, коли нас же и воевал? Боимся, чтоб снова не налетел?

      Сорок вздохнул, головой покачал:

      – Ты, Сирко, откуда сам-то? Тебя ж, когда Геррауд Ладогу разорял, кажись, у нас и не было?

      Смутился такому вопросу Сирко да вида не подал:

      – Я издалече, из полян.

      – То-то и не ведаешь наших дел. Геррауд – внук Гостомысла, средней его дщери Умилы сын. Гостомысл перед смертью внука звать наказывал, только старшего, а того убили.

      – У Гостомысла же свой внук есть, не из заморских.

      – Вадим-то? Слаб он, ни своих, ни тем паче чужих удержать не может. К Ильменю ушел, чтоб со своими не воевать, а норманны там творят что хотят.

      – А других нет?

      – Нет. У Гостомысла четверо сыновей было, да все сгинули. А дочери по разным землям живут, вот и вспомнил он Умилу и ее сыновей. Вроде и рядом, и варяги.

      – А тот внук деда разорять приходил? – усмехнулся Сирко.

      – То как посмотреть…

      Покачал головой Сирко, чудно мир устроен, внук на земле деда разбойничает, а потом его же наряд держать зовут! Только вспомнил он, что варяги не считаются с тем, откуда женщин берут. Взял и взял, а все сыновья, от нее рожденные, словно и матери не имеют. Слышал Сирко, что варяги сразу сыновей от матери отнимают, чтоб ласки не знали, так научить жестокости проще, да еще и правильным считается сына к чужим людям на воспитание отдать.

      Их разговор услышал Тирок, тоже встрял:

      – Рюрика