Философия в будуаре, или Безнравственные наставники. Маркиз де Сад

Ты говоришь, что твой муж в постели ведет себя так, что от него никогда не появятся дети. Пожалуйста, расскажи, что же он с тобой делает?

      Г-ЖА ДЕ СЕНТ-АНЖ. Когда я вышла замуж, супруг мой был уже немолод. В первую же брачную ночь он посвятил меня в свои фантазии, уверив, что и он, со своей стороны, готов уважительно отнестись к любым моим причудам. Я поклялась покорно исполнять его прихоти, и с той поры мы с ним зажили в согласии – каждый наслаждается свободой. Пристрастие моего мужа состоит в том, что он заставляет себя сосать. И не просто так, а со своеобразным дополнением: все то время, пока я, склоняясь над ним и располагая ягодицы над его лицом, рьяно откачиваю из его яиц сперму, мне надлежит испражняться ему в рот!.. И он проглатывает!..

      ЭЖЕНИ. Ну и странная фантазия!

      ДОЛЬМАНСЕ. Ни одно пристрастие нельзя расценивать, как странное, моя дорогая; все они исходят от природы; ей угодно было, при сотворении людей, разнообразить как лица их, так и вкусы, а значит, несходство наших причуд должно удивлять нас ничуть не более, чем различие наших черт. Фантазия, о которой поведала ваша подруга, нынче входит в моду; множество мужчин, преимущественно пожилого возраста, являются преданнейшими ее поклонниками. Неужели вы, Эжени, отказали бы, попроси вас кто-нибудь о таком?

      ЭЖЕНИ (краснея). Согласно внушенным мне здесь правилам, нельзя отказывать в чем бы то ни было, не так ли? Прошу простить мое излишнее изумление; ведь я впервые узнаю о подобных проделках, и мне еще предстоит постичь их суть; смею, однако, уверить моих наставников: от осмысления преподанного урока до претворения его в жизнь пройдет ровно столько времени, сколько они сочтут необходимым. И что же, бесценная моя, благодаря подобной снисходительности, ты добилась свободы?

      Г-ЖА ДЕ СЕНТ-АНЖ. Полнейшей свободы, Эжени. Я вытворяла все, что вздумается, он ни в чем не чинил мне препятствий, однако превыше всего ценя удовольствие, я не заводила постоянного любовника. Незавидна участь женщины, отважившейся на сердечную привязанность! Один любовник – и она погублена, в то время, как десять развратных сценок, возобновляемых ежедневно – если ей это по вкусу – едва отыгравшись, растворяются во мраке безмолвия. Я была богата: платила юношам, и они обслуживали меня, не спрашивая, как меня зовут; я окружила себя миловидными лакеями, строго их предупредив: будут держать язык за зубами – вкусят со мной нежнейшие утехи, проболтаются – будут безжалостно изгнаны. Не представляешь, ангелок мой дорогой, в какой омут сладострастия я окунулась! Всем женщинам, желающим воспользоваться моим опытом, советую вести себя именно так. За двенадцать лет брака я пропустила через себя примерно десять-двенадцать тысяч человек… Точно не припомню… В обществе же я слыву добронравной! А та, кто предпочитает постоянных любовников, попадается уже на второй интрижке.

      ЭЖЕНИ. Правило это, похоже, самое надежное; постараюсь получше усвоить его; я тоже выйду замуж за богача, одержимого какой-нибудь фантазией… Но, признайся,