Час героев. Александр Афанасьев

стоит Тили, опираясь на свою здоровенную «М107». С другого фланга присел Овьедо – этот как всегда улыбается, его «М21» с глушителем залихватски положена на плечо. Мартинсон держит свою «М4» с глушителем и оптикой – как Рэмбо. Остальные – между ними, просто стоят. Восьмым в этом снимке был бандит по имени Хашим, он стоял с пулеметом в высоко поднятых руках и улыбался. Надпись на обороте снимка гласила – «Это мои друзья» и заверялась печатью УЧК. Но в надписи ли дело, ведь это была их единственная фотография...

* * *

      – Черт, сэр... Вот такого дерьма – не было даже на Аляске во время курсов по выживанию.

      – Заткнись... – ганни и сам выглядел не лучшим образом, он посерел от усталости, на лице его была грязь, потому что он вытирал лицо грязной рукой.

      Они были в лесу. Это были балканские Альпы, невысокие, поросшие лесом горы. Зимой здесь не снег – а мерзкое месиво, сама почва в основном глинистая и имеет обыкновение скользить под ногами в самый неподходящий момент. Склон достаточно крут, чтобы при падении прокувыркаться пару десятков метров и что-то себе сломать. Влажность – близкая к ста процентам, тот же самый туман, через который не пробивается даже солнце. Кажется, что дышишь водой, на лице – грязные разводы, и все та же пленка воды. И снег... ублюдочный мокрый снег, который то начинает идти, то прекращается вновь. Погода, как в Британии на севере, на тренировочных базах САС.

      Какое наблюдение? Эти ублюдки в штабе что – думают, что если погода неподходящая для спутника, то они видят лучше, чем спутник с околоземной орбиты? Да тут – танк можно не заметить с пятидесяти метров.

      Кстати, про танки...

      – Хрен здесь что-то пройдет, парни... – выразил общее настроение Овьедо.

      – «Хаммер», может, и пройдет.

      – Ерунда. Сядет и он. Эта дорога – сама по себе противотанковое препятствие. Если будем здесь наступать – к Сараево выберемся как раз к весне.

      – К Приштине.

      – А один хрен! Боже, как мне все это надоело...

      – Держись. Дядя Сэм платит нам за это денежки.

      – Он платит нам денежки за то, чтобы мы лезли в огонь, а не в дерьмо.

      – Дяде Сэму виднее.

      Разговор американских морских пехотинцев прервал выстрел. Глухой... при такой влажности воздуха даже близкий выстрел кажется глухим, как через подушку. Дополнительных команд не требовалось – через пару секунд небольшой колонны уже не было. Была необорудованная огневая позиция, занятая морскими пехотинцами.

      – Внимание. Осмотреться, доложить по секторам!

      Одиночный выстрел, явный признак присутствия снайпера. И неважно – в кого он стреляет, в них или нет. Чужой снайпер – серьезная угроза в любом случае.

      Когда дошло до него, доложился и Нули.

      – Северный сектор, чисто. Видимость – сто футов, не больше.

      Оружие каждый, кто приходил в группу, подбирал себе сам, тем более что на него работали оружейники Корпуса морской пехоты США, одни из самых квалифицированных оружейников во всем мире. Оружием Нули была снайперская винтовка «М40А3», по виду стандартная – но на деле