Это смертное тело. Элизабет Джордж

сказал он позже в полиции.

      Завтрак состоял из хлопьев и рулетов с джемом. Молока не было – Майкл дважды отмечает это на первых допросах, – поэтому хлопья он съел всухомятку, а большую часть рулетов оставил младшим братьям. Один рулет Майкл сунул в карман анорака горчичного цвета (и рулет, и анорак впоследствии стали важными уликами). Из дома он вышел с черного хода.

      Майкл сказал, что собирался сразу пойти в школу. Во время первого допроса он утверждал, что так и поступил, и не отказывался от этих слов, пока ему не прочли показания учителя, сообщившего, что мальчик прогулял уроки. Тогда Майкл изменил показания и сказал, что ходил на огород – своего рода достопримечательность Бьюкенена, находившуюся за домом Спарго. Там он «хотел помочь старому гомику, копавшему гряды для овощей» либо «залезть в какой-нибудь сарай, стащить секаторы, хотя они мне и не нужны, на фиг они мне сдались». «Старый гомик» подтвердил появление Майкла в огороде в восемь часов утра, хотя вряд ли мальчика так уж привлекли грядки. По словам пенсионера, он с четверть часа «топтался по ним, пока я с ним как следует не поговорил. Он выругался, как бандит, и смотался».

      Похоже, что в этот момент Майкл наконец-то двинулся в сторону школы, находившейся в полумиле от Бьюкенена. Где-то по дороге ему встретился Регги Арнольд.

      Регги Арнольд совершенно не походил на Майкла Спарго. Для своего возраста Майкл был высоким и очень худым, а Регги – маленьким и толстым, как в младенчестве. Голову ему брили, и за это его дразнили в школе (обычно его называли «бритоголовым онанистом»), но в отличие от Майкла одежда у него была аккуратной и чистой. Учителя утверждали что Регги хороший мальчик, но вспыльчивый. Когда их попросили объяснить причину этой вспыльчивости, они сказали, что тому виной ссоры отца и матери, а также проблемы с сестренкой и братом Регги. Плохие отношения между родителями инвалидность старшего сына и умственная отсталость младшего ребенка, девочки, – кому было дело до Регги?

      Руди и Лора Арнольд вытащили плохие карты. Их старший сын страдал церебральным параличом и сидел в коляске, а дочь была признана неспособной учиться в обычной школе. Все свое внимание Арнольды сосредоточили на больных детях, и это осложняло их и без того хрупкий брак. Руди и Лора то и дело расставались, и матери приходилось управляться одной.

      В таких тяжелых семейных обстоятельствах Регги вряд ли мог рассчитывать на большое внимание. Лора с готовностью признала, что «забросила мальчика», но Руди заявил, что «отлупил сына пять или шесть раз», видимо именно так представляя себе исполнение родительских обязанностей в те периоды, когда они с женой жили врозь. Неутоленная потребность Регги в еде трансформировалась в попытки привлечь к себе внимание взрослых. На улицах он занимался мелкими кражами, иногда нападал на маленьких детей, да и в школе вел себя плохо. Учителя, к сожалению, рассматривали его поведение как уже упомянутую «вспыльчивость», а не как крик о помощи. Если ему перечили, он мог