Цветные виденья (сборник). Инна Лиснянская

для зренья, дыханья и речи:

      «Дочка, достань табачку из кармана

      Да закрути самокрутку покрепче…

      Двину из вашего Азербайджана,

      Только куда? Не признают при встрече…»

      Лучше заглядывать в окна к Макбету,

      Чем в эту чистую прорубь для зренья

      Страхом взлелеянного поколенья.

      Вздрогну, проснусь, закурю сигарету,

      Бинт размотать – что версту за верстою…

      Что моя жизнь перед этой бедою?

      10

      Мы – заражённые совестью: в каждом

      Стеньке – святой Серафим…

Волошин

      Что моя жизнь? Что назвать мне бедою?

      Божьи коровки в моём жилище,

      В дарственном столике с ножкой витою,

      В письмах, в тетрадках, в бумаге писчей

      Зажили жизнью своей непростою,

      То ли духовной питаясь пищей,

      То ли иной пробавляясь едою, —

      Много ли надо братии нищей?

      Нынче лишь с нею да с памятью знаюсь.

      Я, заражённая совестью, каюсь,

      В каждом ответную вижу совесть.

      В тёртой компашке, такой знаменитой,

      Я – откровенная дурочка, то есть

      Только моё здесь лицо открыто.

      11

      Думать не надо, плакать нельзя.

Липкин

      Только моё здесь лицо открыто,

      Да и лицо гармониста-солдата:

      В битве прошито, в тылу перешито,

      Ну а каким оно было когда-то,

      Даже зеркальным осколком забыто.

      Вижу глаза без повязки помятой.

      Пей, говорю, газировку, Никита!

      Но что слепые глаза виновато

      Могут смотреть, – так меня поражает,

      Что разревелась, а он утешает

      То ли растерянно, то ли сердито:

      «Что ты, певунья, разводишь слякоть,

      Думать не надо, нельзя и плакать,

      Пуля не ранит, не будешь убита!»

      12

      Нужды нет, близко ль, далёко ль до брега.

Баратынский

      Пуля не ранит, не буду убита,

      Памяти мнится иная расправа.

      Память на карту глядит деловито,

      Пальцем обводит места лесосплава,

      Тычется в «химию» ссыльного быта,

      Где – есть надежда – напишет держава

      На несгибаемом теле гранита:

      «Павшим за Родину вечная слава!»

      Что ж, я легко соберу узелочек!

      Мне – что голубке под сводом ковчега —

      Нужды нет, близко ль, далёко ль до брега.

      И на этапе смогу невозбранно

      Вслушаться, как в предпоследний разочек

      Ломко звенит колокольчик сопрано.

      13

      Утро туманное, утро седое…

Тургенев

      Ломко звенит колокольчик сопрано,

      В третьей октаве дрожит он впервые,

      Всё уже поздно, поскольку рано

      Голосу лезть на верха роковые.

      Девочка, это не Жизни Осанна —

      Славит кантата Оспу России,

      Завтра на музыке Хачатуряна

      Связки порвутся голосовые!

      Это