Сказки Заброшенных Крыш. Андрей Бондаренко

Не уж-то – Она?

      Та – что так нежно – люблю…

      – А мне, вот, этот романс нравится очень-очень, – нетерпеливо вмешалась леди Ровена. – Слушайте, благородный Ник!

      Старушка запела приятным и чистым фальцетом, правда, почти не попадая в ноты:

      И, вот, когда приходит ночь,

      То замолкают птицы в клетках.

      И дождик – на осенних ветках —

      Играет нам ноктюрн – о днях былых.

      О тех, что вдаль умчались без возврата,

      Оставив нам из листьев – горы злата,

      И думы о делах Времён иных.

      И думы о делах Времён – иных…

      Как мелко мы живём, помилуй Бог!

      Всё деньги и камения считаем,

      И главного – совсем не понимаем,

      Плачевный жизни подводя итог.

      Как мелко мы живём – помилуй Бог!

      А где-то там, в немыслимой дали,

      Плывут себе – Нежданному на встречу,

      Призрев, вот, этот скучный пыльный вечер,

      По голубым волнам – красавцы-корабли.

      Вот, где-то там – в немыслимой – дали…

      И девушки – скромны и грациозны,

      На берегу – ждут капитанов тех.

      И молятся – за их Большой успех

      В делах – по-настоящему – серьёзных.

      Те девушки – скромны и грациозны…

      Победных труб – знакомые мотивы,

      Конечно, очень скоро зазвучат,

      А циники – покорно замолчат,

      Когда домой вернуться пилигримы,

      Под музыки – победные мотивы…

      И, вот, теперь, когда приходит ночь,

      Я выпускаю своих птиц из клеток.

      И их несёт отсель – порывом ветра,

      От скуки и печали этой – прочь.

      Их ждёт таинственная ночь!

      Их ждёт – таинственная – ночь…

      – Как вам, понравилось? – практически хором спросили старики, неуверенно и тревожно посматривая на слушателей.

      Ник, стараясь быть максимально вежливым, улыбнулся:

      – Конечно же, понравилось! Очень и очень романтично! Такие стихи, баллады, романсы и сонеты – непременно – должны воспитывать в юношах любовь к приключениям, вдохновлять их на бескорыстные подвиги и благородные поступки. Лично я – в очередной раз – несказанно рад нашему знакомству…

      – А, вот, там, Наверху, решили совсем по-другому, – ворчливо напомнил о своём существовании Маркиз. – Доблестный Айвенго всё сочинённое скрупулёзно записал на листах пергамента, да и отдал их отцу Туку, дабы означенный образованный монах, прочитав, потом дал непредвзятую оценку этим опусам.…Но отец Тук, как это и свойственно многим лицемерным служителям Церкви, оказался самой натуральной свиньёй. В том плане, что жирным и абсолютно бесстыжим боровом…, – от навалившегося праведного возмущения Кот даже потерял дар речи и, изредка пофыркивая, потерянно замолчал.

      – Бедняга Тук просто всё понял не совсем правильно, – миролюбиво произнёс Айвенго. – Он всегда был натурой слегка увлекающейся, любил пофантазировать избыточно…. Короче говоря, начитался отец Тук моих стишков, да и отправился – с ближайшей оказией – в дальние южные страны. А потом, неожиданно для всех, стал кровожадным и жестоким пиратом. Много за ним числилось всяческих гадких непотребств, и не сосчитать. Такой кровавый