Гнев божий. Александр Афанасьев

моих трое. Один молодой совсем… лично принимал. Одного почти неживого отправили в больницу, Аллах даст – выживет.

      – А из этих?

      – Двое во дворе валяются. Остальные – не знаем, наверное, тоже раненые есть. Две бабы там с ними, этого шакала с гаремом прихватили… шайтан.

      За спинами тяжело хлопнула бронированная дверь, все повернулись – в помещение штаба вошел Аслан Мугуев, вайнах с волосами цвета вороненой стали и такими же глазами. Глаза скрывали серо-стального цвета «полицейские» очки, он был в полном боевом – «стечкин» под левую руку (Мугуев был левшой) и ПП-2010[21] в кобуре на груди, как у американских пилотов морской пехоты. Аслан Мугуев не любил много болтать, говорили, что его осколком резануло по горлу в Грозном, то ли в первую войну, то ли во вторую, и теперь ему больно говорить. Он так и остался у двери машины, и генерал Проносов видел свое лицо, отражающееся в каплевидных стеклах очков.

      – Эвакуацию провели?

      – Нет, не успели.

      – То есть? – разозлился генерал.

      – С нижних этажей все вышли. С верхних выбежали самостоятельно, но проверять мы не проверяли. А по инструкции надо бы.

      Генерал посмотрел на часы:

      – Что он говорит? С ним вышли на связь?

      – Ничего толкового. Говорит – бабам дайте выйти, после чего делайте что хотите.

      Полиция могла появиться в любую минуту.

      – Прикажете вести переговоры?

      – Никаких переговоров. Приказываю начать штурм. Немедленно…

      Аслан Мугуев утвердительно кивнул головой, повернулся и вышел.

      Штурм, который проводили дагестанские спецназовцы, совсем не походил на действия… к примеру Hostage Rescue Team FBI или Special Air Service. Более того, если бы кто-то из командного состава в этих специальных антитеррористических группах решил провести такой штурм – его немедленно отстранили бы от должности и как минимум выгнали бы из группы с волчьим билетом. Но это там… а Дагестан есть Дагестан.

      Первым делом по осажденному зданию открыли огонь снайперы – из обычных СВД и тяжелых В-2010[22] – не по целям, а просто на подавление. При этом пули В-2010 запросто пробивали хлипкие стены хрущобы. Под прикрытием снайперского огня три Медведя подобрались ближе, образовав своего рода передвижную баррикаду. Из одной из машин, головной, вышли два бойца и открыли огонь из реактивных огнеметов РПО «Шмель» – из машин им подавали огнеметы, а они из них стреляли. Сделав восемь выстрелов – стены после этого были черными, из всех окон вырывалось пламя, – спецназовцы Мугуева прекратили огонь и остались на месте, а вот второй и третий Медведи, из которых люди не выходили, – ускорились и подкатили прямо к подъезду. Из них выбежали две группы тяжелых[23] и моментально скрылись в подъезде. Снайперы тоже прекратили огонь, через несколько минут, один из спецназовцев выбил прикладом остатки стекла в подъезде между четвертым и пятым и помахал белым платком.

      Контртеррористическая операция в

21

В настоящее время только разрабатывается. Оружие ближнего боя под патрон 5,45*25, аналог германского МР-7, выглядит как нечто среднее между МР-7, швейцарским МР-9 и нашим ПП-2000.

22

Еще одна винтовка, которая только разрабатывается. Сильно похожа по конструкции на Барретт-82.

23

Тяжелые – специфический термин, бойцы в штурмовом снаряжении, включающем в себя бронежилет, держащий как минимум пулю «АКМ» со стальным сердечником, и титановую штурмовую каску с забралом.