Полоса прибоя. Анатолий Галкин

ушел с балкона, и Душкин не услышал, что ответила рыбка. Или промолчала и только хвостиком вильнула.

      Была почти полночь и на третьем этаже все затихло… Развернулась и уехала депутатская машина.

      Руслан продолжил натягивать брюки, но вдруг зажегся свет в большей комнате, где только что умер князь Яблонский, проживший жизнь под вредной фамилией Комар.

      В просвет балконной двери было видно, что в комнату вошли двое. В руках маклера Алексея Баторина блестели отмычки, а молоденькая Галя Шустрова все еще была в белом халате. Она подскочила к книжной полке у изголовья покойного, схватила диктофон и попятилась к двери.

      Баторин перекрестился и тоже начал пятиться, хотя глазки бегали по шкафам и по стенам, где висели картины непонятных авторов…

      Свет погас, и Руслан почти на ощупь натягивал носки и кроссовки. Он чувствовал, что сейчас эта пара жуликов слушает где-нибудь диктофон. Вот сейчас они узнают, что квартирка завещана каким-то ветеранам.

      Душкин даже ехидно засмеялся – дырку от бублика вы получите, а не квартиру! Не выйдет обобрать старого князя…

      И вдруг Руслан понял, что вначале они услышат о кладе, о богатстве в миллиарды баксов… Он встал и начал, начал надевать рубашку, но у него закружилась голова… Наверное, к перемене погоды.

* * *

      Когда Ванда вспомнила, что Слава моложе ее. Ей вдруг стало тревожно и печально. Слезы сами полились, невзирая на польскую гордость.

      – Славик, ты не бросай меня, пожалуйста. Я знаю, что я вздорная, что я старая…

      Зуйко был хорошим парнем, но не очень опытным в таких делах. Он совершенно не умел успокаивать плачущих женщин.

      – Ты не бросай меня, Слава. Я буду стараться. Я стану самой доброй, самой ласковой, самой красивой… Я никого до тебя не любила.

      – А как же прежние мужья?

      – С ними я расставалась без всякого сожаления. А тебя – очень боюсь потерять.

      – Никуда я не денусь. Я – однолюб.

      – Хорошо, если так… Славик, я вчера в загсе огромную глупость совершила. Попросила сохранить свою фамилию. А я не хочу больше быть Горбовской. Я до конца жизни хочу быть Зуйко… Я люблю тебя.

      На последней фразе Ванда просто в голос заревела… В дверь начали стучать, и Слава увидел в этом свое спасение. Он бросился открывать – на пороге стояла Ольга. Она в секунду поняла ситуацию и вытолкала молодого мужа в коридор.

      – Иди отсюда! Готовьте с Денисом банкет. Мы скоро успокоимся и придем праздновать наши свадьбы… Да, иди же отсюда!

      Колеса стучали монотонно – Каховка, Каховка, родная винтовка…За окнами рощи акаций и редкие свечки пирамидальных тополей. А чаще – голая степь.

      Поезд приближался к Крыму. Южный берег – просто рай. Мечта молодоженов – лучшее место для медового месяца… Правда, не все мечты сбываются.

* * *

      За свою жизнь медсестра Вера Хохлова видела много смертей, но почти не знала добра и счастья… Она приехала в Киев из маленького местечка. Долго училась на операционную медсестру, а работать пришлось дежурной в хирургическом корпусе.

      Постоянные