Застывший огонь. Алекс Орлов

всего, я тебя пристрелю.

      – Хотите верьте, мастер, хотите нет, но я умру с чувством удовлетворения от того, что хоть один агент не провалился, не продался и не ведет двойную игру. А вообще у меня в куртке субволновой передатчик, по которому вы можете связаться с Кельвином.

      – С полковником Кельвином?

      Давление пистолета на затылок Мэнсона ослабло.

      – Да, с ним самым. Надеюсь, ты знаешь его голос?

      – Голос можно смодулировать.

      – Если у тебя есть ионная лампа, можешь просветить мою голову.

      – Ты психоморф?

      – Да.

      – Ладно. – Горовиц опустил пистолет. – Теперь верю.

      – С чего вдруг? – удивился Мэнсон.

      – Мои данные были известны только психоморфу. Если бы пришел кто-то другой, я бы его шлепнул.

      – Нам нужен еще хотя бы один человек.

      – Если ты имеешь в виду булочника с Садовой улицы, то его взяли полгода назад. Взяли очень тихо, но я узнал.

      – Как?

      – У меня был клиент, очень болтливый полицейский. Он всего-то стоял в оцеплении, но хотел выглядеть суперменом. Рассказал мне все, что знал и видел, причем несколько раз.

      – Выходит, мы остались вдвоем, мастер Горовиц?

      – Зови меня Фрэнк.

      – Хорошо, Фрэнк. А я Джеф Мэнсон.

      Глава 14

      Горовиц обошел номер, придирчиво оглядел старые обои и брезгливо пощупал выцветшие занавески.

      – Тебе что-то не нравится? – спросил Мэнсон.

      – Зачем ты взял такой поганый номер?

      – В этом отеле большинство номеров именно такие. Нам лучше не выделяться, Фрэнк. Все люди селятся в таких номерах, и мы тоже поживем, не развалимся.

      – Можно было взять номер поприличнее, – не сдавался Горовиц.

      – После этих апартаментов у них сразу следует «президентский». Ты хочешь, чтобы эти папуасы занесли нас в книгу почетных гостей?

      – Можно было выбрать отель ближе к центру.

      – Но ты сам сказал, что с тобой в городе иногда здороваются, а в центре вероятность встречи со знакомыми гораздо выше.

      Горовиц ничего не сказал и, подойдя к окну, приоткрыл занавеску. На улице были припаркованы автомобили, молодость которых уже давно миновала.

      «Не следят за машинами, свиньи», – подумал Горовиц.

      Он перешел ко второму окну и снова посмотрел вниз. Среди неухоженных кустов валялись бумажки и пара разбитых шкафов.

      «По пьянке выбросили из окна», – решил Горовиц и, повернувшись к Мэнсону, спросил:

      – Ты не против, если я выберу ту кровать?

      – Пожалуйста, – пожал плечами Мэнсон, занимавшийся чисткой своего пистолета. – А что такое? Вид из окна не нравится?

      – Вид хреновый, но самое неприятное, что водосточная труба в полутора метрах от нашего окна.

      – Придется сдвинуть кровать.

      – Придется, – согласился Горовиц.

      Он прошел на выбранное место и, осторожно присев, заметил:

      – Матрас не сушили года три.

      – Откуда ты знаешь? – спросил