Доплыть до августа. Анна Карбаинова

одячая собака

      оставила следы

      разбрызгивая лужи

      на асфальте

* * *

      беспокоят чужие запахи и отсутствие твоего

      в лужах прячется небо

      в горле моём по утрам

      смешные птицы поют песни

      мне хочется большего

      это отсутствие

      переживу передумаю перетерплю

      будет солнце и ты и фиеста

* * *

      По городу, городу, городу, по мосту…

      Ожидание осени читается в лицах,

      остановки по-прежнему бредят теплом,

      уходящим на юг.

      Иду,

      как умею, вписываюсь в пейзаж,

      на трамвай собираюсь садиться,

      проездной мой ещё не измят.

      Пассажиры такие же, как и всегда –

      смотрят в окна, читают и думают о своём.

      Борщ согреть, постирать,

      завтра в школу, на пары, на почту,

      на похороны…

      Свадеб в городе больше

      и больше по пятницам и субботам.

      По утрам холодает и желтеют,

      желтеют деревья.

      Я иду,

      предсказуема грусть моя ежеосенняя,

      предсказуема и неизбежна.

* * *

      Падает дождь.

      В кондитерской на углу

      за стеклом

      скучают ломкие сухие бисквиты.

      Незаметно для страждущих

      наступает время говорить правду.

      Независимо от нашего желания

      идёт дождь,

      капает на безучастные лица,

      поднятые к хмурому небу

      цвета пепла сгоревших воспоминаний.

      Скоро всё кончится,

      и, может быть, мы увидим

      широкую радугу над зелёным холмом.

      Льёт за воротник

      моей вытертой кожаной куртки.

      Зябко и неуютно.

      Мечтается смутно о чашке

      горячего кофе по-венски со сливками,

      какой ты отлично умеешь варить.

      Падает дождь.

      Кто-то тянет за руку меня

      в подворотню,

      где мрачных два типа в плащах

      что-то пытаются мне втолковать.

      Падает дождь,

      и смывает следы происшествия

      с узкой дорожки.

      Падает дождь,

      стекает по пыльным витринам

      грязными ручейками,

      собирается в мутные лужицы

      под моими ногами.

      Ты варишь кофе и ждёшь меня у окна.

      Я возвращаюсь домой.

* * *

      под ласкающе-пристальным

      взглядом солнца

      сосульки на крышах готовятся

      к самоубийству

      оно неизбежно оно ежегодно

      прыгают вниз разбиваются на

      множество капель

      с резким всхлипом подобным

      крику испуганной птицы

      в которую

      долго и тщательно целил охотник

      но по причине неважного зренья

      дома очки позабыл

      промахнулся

      пуля свистнула мимо

      но всё ж испугала несчастную птицу

* * *

      Превозносим разные имена.

      Стреляем на поражение,

      воевать не умеем.

      Но это совершенно не важно

      и никого не волнует.

      Мы по разные стороны баррикад,

      не враги лично и вполне могли бы

      по вечерам

      вместе пить кофе у мадам N,

      обсуждать политические новости

      и проблемы здравоохранения.

      Но вместо этого

      мы держим в руках оружие

      и целимся друг в друга.

      Никто не помнит уже, кто прав,

      никто не знает, чем всё это закончится.

      Грозные имена, призвавшие нас, забыты.

      Эта война длится слишком долго.

      Так много мёртвых, и я не знаю точно,

      на какой я стороне.

* * *

      война закончилась

      а я всё ещё держу наготове войска

      часовых выставляю

      жду новостей с границ

      плохо сплю по ночам

      и молчу как молчит

      небо из серого льна

      значит скоро наступит зима

      значит