Убить админа. Рина Осинкина

в разных местах и по-разному, а так получилось, что теперь у них одна фирма на двоих, и не просто фирма, а процветающая, и почти что холдинг, туризм и перевозки, международные. Слияние демидовской турфирмы с грузоперевозочной Ескевича произошло сравнительно недавно, по инициативе Ескевича, но от этого в выигрыше остались оба.

      И хотя затея с интернатом была целиком и полностью Ескевича, Демидов считал своим долгом тоже участвовать в процессе, тем более что затея начала себя оправдывать и приносить плоды.

      Демидов поначалу скорчил морду, когда Ескевич предложил ему свой план, но потом решил: да пусть попробует, чем мы рискуем, в конце концов? Тем не менее старшим партнером и, соответственно, лицом и персоной на всех переговорах был заявлен Демидов, а Ескевич занимался технической стороной.

      Выбор заведения был почти случаен. Кажется, Ваня где-то в тех краях по юности шалил. То ли барышня у него на улице Жуковского проживала, то ли любимая тетя, седьмая вода на киселе, но с симпатичной дочкой, Демидов в подробности не вдавался, какая разница? Выбрал и выбрал. Можно с интернатом за номером восемь по Никитской дружить, можно с имени педагога Ушинского на Коровинском шоссе, а можно и с этим, который на улице Малой Плещеевской.

      Почему-то им захотелось понтов для первого знакомства, и они поехали каждый на своей – Демидов на «мерсе», Ескевич на «Лексусе». Вылезли из тачек такие крутые, богатые и великолепные. Обоим примерно по сорок, оба высокие, в распахнутых длинных пальто и начищенных ботинках. У одного, Ескевича то есть, волосы вьющиеся, соль с перцем, у другого – Демидова, соответственно, – наоборот, прямые и русые, почти без седины.

      Неторопливо, с чуть заметной усталостью от всего, с чуть заметным превосходством над всем, почти одновременно полуобернувшись к своим авто, нажали на брелоки сигнализации, а потом прошествовали через двор, радуясь прилипшим к стеклам физиономиям, придурки.

      Не физиономии придурки, а Ескевич с Демидовым.

      Вошли, осмотрелись по сторонам, не обращая внимания на сурово насупленное чело пенсионера в форме, затем Петра Михайловича все-таки заметили – а это был Петр Михайлович – и очень вежливо, просто идеально вежливо поинтересовались, нельзя ли им пройти в кабинет директора, потому что их ждут, а если пройти можно, то нельзя ли получить разъяснения, где вышеназванный кабинет находится.

      Оторопелый Михалыч откашлялся и разъяснил.

      Произведенный эффект партнерам понравился. Когда это было, кстати? Год уже прошел, надо же. Точно, начало октября было или ближе к середине.

      В тот первый раз, когда они вышагивали по коридорам, Демидов по сторонам не шарил, видел, конечно, что фигурки какие-то дорогу торопливо уступают и носы из приоткрытых дверей торчат, но не заострялся.

      Ескевич, он не такой, он улыбался во все стороны, как прожектор на дискотеке, а потом к нему подвалил пацан лет примерно шести, мелкий, в общем, и задал вопрос без обиняков: «Дядь, а вы что, бандиты?»

      Ескевич остановился над ним, улыбнулся мягкой такой улыбкой и ласково произнес: «Нет,