Двериндариум. Живое. Марина Суржевская

Тебя они тоже мучают, ведь так? Я так устал видеть тебя…

      Я нахмурилась, не понимая. Кристиан бредит? Или говорит то, о чем думает? Он устал от меня?

      – Видеть в своих снах… Это так мучительно, Иви…

      Что?

      Я вздрогнула и попыталась встать, но Крис тут же приподнялся, потянулся ко мне, заметался.

      – Кристиан, я здесь, здесь, – забормотала я, пытаясь его успокоить и не дать причинить себе вред. – Я… с тобой.

      Его губы исказились в злой усмешке. Крис замер на боку, глядя мне в лицо мутным взглядом.

      – Кристиан… Ты знаешь, что я ненавижу это имя?

      – Да, я знаю.

      Он придвинулся ближе, безотрывно глядя на меня.

      Слишком близко. Слишком.

      – Я его полюбил. Это проклятое имя. Теперь.

      Горло сжало удавкой. Мне не хватало воздуха. Словно весь закончился, сгорел от этих слов.

      Словно Крис говорил совсем не об имени…

      – Тебе надо поспать, – беспомощно пролепетала я.

      – Я не хочу, чтобы ты приходила, – прошептала он. – В мои сны. Не приходи.

      – Хорошо…

      Он вздрогнул, лицо снова исказилось, как от боли.

      – Крис, тебе надо поспать. Ты ранен.

      Он придвинулся еще ближе. Его шепот теперь касался моих губ.

      – Ошибаешься. Я убит.

      – Кристиан…

      – Проклятое имя… Ты ведь знаешь, чего я хочу. Не можешь не знать. Не замечать… смеёшься надо мной?

      – Нет, я…

      – Я хуже тварей Мертвомира. Я хуже…

      – Это не так…

      – Я хочу того, о чем нельзя даже думать… Хочу слишком сильно… Зачем ты здесь, Иви?

      Я молчала, понимая, что Крис путает сон и явь, не осознает реальность. Ему снится сон, в котором он говорит со мной. Понимала, но от его слов меня кидало в жар. Он думал обо мне. И я ему снилась… Я и сейчас ему снюсь. В здравом рассудке Крис никогда не сказал бы мне подобных слов.

      Он желает меня. И ненавидит себя за это. А я не могу сказать, что ему не в чем себя винить. Его кровь знает, что я чужая. Его нутро это знает, чувствует. Его душа это знает…Только разум не верит. Если бы все было иначе…

      Это все лишь сон… один на двоих. И надо бы его оборвать, но нет сил.

      И когда Кристиан положил ладонь на мою шею – я не шелохнулась. Он провел кончиками пальцев от ключиц до плеча. Его лицо так близко…

      – Ежевика. И что-то еще. Я не знаю названия. Но это словно болезнь… моя болезнь. Я болен. Я хочу этот запах. Снова и… снова. И снова! Я ненавижу ежевику, Иви… я так хочу… хочу…

      У него взгляд безумца. Пытаясь остановить это, я кладу руку на его щеку. Остановить океан. Смешно…

      Кристиан накрыл мою ладонь своей, передвинул. Прижал к губам.

      – Я хочу… всего…

      И холодная ладонь, которая обхватывают мой затылок. И горячие сухие губы, накрывающие мои.

      Поцелуй…

      Нет, иное.

      Непозволительное. Запретное. Восхитительное прикосновение.

      Он даже не целует. Его губы прижались к моим и замерли. Мы оба застыли, отдавая друг другу воздух и тепло. Мы так близко,