Толкала, толкла. Ксения Салихова

 королевах и цветах. Вот Ксения Салихова и пишет. Только они странные, эти королевы, и цветы пахнут землёй.

      Я обогрею вас и осушу

      горячей и густой смолой

      на тополиной вате.

      Иначе нам просто не о чем разговаривать:

      на своей жизни учиться скучно,

      интересно – на чужой

      и мёртвой жизни, пейте,

      пейте, милые,

      этот сок лесной.

      Это новая оптика: настоящая профессия (врач) даёт другой объём, иную подсветку. Если королева, то королева-король. История бедной девочки, которую одевали как мальчика и воспитывали как будущего короля, потому что не дал родителям бог сына. Она – за него.

      Я обогрею вас и осушу

      горячей и густой смолой

      на тополиной вате.

      Иначе нам просто не о чем разговаривать:

      на своей жизни учиться скучно,

      интересно – на чужой

      и мёртвой жизни, пейте,

      пейте, милые,

      этот сок лесной.

      По-другому теперь в стихах и не бывает: ушли нормальные слова, не шипят. Надо искать свои. Но слова – они везде одинаковы, и тогда понимаешь: ты просто должен шагнуть туда, куда никто ещё не шагал. И Салихова шагает.

      щеки прозрачней белого дня

      губы твердеют

      язык хороня:

      положил мне ребёнка

      мимо меня

      Я знаю, как рождались некоторые стихи. Ксения присылала мне большой текст, а я говорил: «Тут золото, тут ландыши, тут прах. А это пыль. Уберите пыль. Это обычная пыль, не смертная, как на пианино». И через день КС присылала мне новый вариант. Где были только ландыши и золото.

      мой папа всегда меня очень любил

      пока я делала вид что сплю

      в соседней комнате пьяный он обронил кому-то

      мне иногда кажется ксюша это христос

      пред тем мы ругались

      я плакала била его по щеке

      он подставлял другую

      ещё он любил другую

      женщину, другую,

      и ещё другую, и ещё другую, и ещё

      В Ксении Салиховой есть главное, что должно быть у поэта: она слышит, как бежит кровь. В нас, в ней самой (кровь всегда бежит одинаково), во всех. Ксения знает, какая она там бежит, и не боится её.

      А ещё имя «Ксения» означает «посторонняя». То ли чужая, то ли просто смотрит со стороны.

      Не бойся смотрящего на тебя со стороны – он сможет тебе однажды помочь. Больше, чем трепетные, другие. Хотя бы тем, что расскажет тебе о тебе.

Дмитрий Воденников

      …потому что только бесчувственными руками

      можно сдержать детские коленки и слово

      не написать об этом стихотворение

      вот я и держу

      Жребий

      ***

      1.

      В приёмной врача эстетической клиники многолюдно:

      красивые люди с плотными, до кости, губами,

      прокрашенными лиловым, бордовым, густым веществом;

      красивые дети с маленькими руками,

      большими глазами, наполненными

      неизвестным мне веществом.

      И ещё, прислонившись к стене, сидит одноглазая мама,

      большая, тёплая мама с редкими волосами,

      с толстой кожей поверх левой глазницы,

      а правый глаз смотрит на сына-подростка, он рядом.

      Он в чёрном старом спортивном костюме,

      он в старых очках с крупными стёклами, он коротко стрижен,

      с птичьим профилем, сухой плотной кожей,

      покрывающей тело его как будто не полностью.

      Я спрашиваю врача: «Приглашаю к нам мальчика?

      Он там, он в приёмной, он, кажется, следующий».

      Но врач, понижая голос, снимая маску,

      мне врач говорит: «Это девочка, девочка.

      Я тоже сначала подумала – мальчик, мальчик.

      Потом слышу – глагольные окончания ала-ала.

      Это девочка, посмотри запись, зовут Ирина.

      Приглашай, позови, пусть проходит».

      И Ирина проходит,

      действительно, точно – Ирина.

      Я смотрю на ирины руки, они – красивые.

      С пальцами женщины, девушки, девочки,

      С правильными ногтевыми пластинами.

      2.

      У Господа