1920 год. Советско-польская война. Юзеф Пилсудский

с его словами, приведенными на стр. 40: «Успех был настолько решителен и настолько неожидан для поляков, что их главное командование проявило определенную неустойчивость и начало переброску сил с Юго-Западного на Западный фронт». Из приведенного мной строго исторического анализа событий явственно следует, что на такое утешение – впрочем, довольно слабое – после неудачной операции п. Тухачевский не имеет никакого права.

      Примерно такое же недоразумение обнаруживается при анализе нашей контратаки против советских войск, завершившейся в начале июня. Пан Тухачевский, перепуганный возможностью потерять дорогие сердцу «Смоленские ворота», вынужденный отступать по всему фронту, в конце концов организовал оборону этой обетованной земли. И вновь он превозносит великие заслуги своей 18-й дивизии, которая 7 июня недалеко от Германовичей обороняла подступы к Ореховне.

      По свидетельству п. Сергеева, в этом бою дивизия потеряла до 70 % своего личного состава и была вынуждена отступить. Зато, как пишет п. Тухачевский, противник утратил способность к дальнейшим решительным действиям, и взлелеянная в мыслях Ореховна осталась в руках п. Тухачевского. Это было, добавляет п. Тухачевский, переломным моментом в операции.

      Тем временем исторический анализ показывает, что ничего подобного с нашей стороны не было. Прежде всего, думаю, нет необходимости напоминать, что за все время операции у меня и в мыслях не было завидовать п. Тухачевскому в обладании (в виде Ореховны) великими историческими воротами, называемыми «Смоленскими». Я не за них воевал. Главной целью было закрыть совсем другие ворота. Самым важным для меня было сомкнуть два фланга моего контрнаступления с юга и с запада у больших болот в истоках Березины и Вилии. Таким образом отсекались все пути отступления для авантюрно продвинувшихся под самое Молодечно главных сил п. Тухачевского, а в дополнение к этому вся наша потрепанная 1-я армия автоматически выводилась в резерв. Этот план мне удалось реализовать только частично, так как быстрота ударов обеих контратакующих группировок была в течение всей операции слишком неравномерной. Генерал Соснковский со своей резервной армией, наступая от Свенцян и Постав, ударил быстро и решительно. В свою очередь южная группа, выдвигающаяся от Минска вдоль течения Березины, перемещалась значительно медленнее.

      Предвидя это, я назначил южной группе начало наступления на день раньше, но когда противник дрогнул, 1-я армия перешла в лобовую контратаку и во фронтальном преследовании достигла Березинских болот значительно раньше, чем южная группа вышла на пути отхода противника. Поэтому части 1-й армии заняли место в общей линии фронта, уменьшая таким образом мой резерв.

      С момента выхода к Березинским болотам я приказал остановить дальнейшее наступление, хотя действия противника меня к этому вовсе не вынуждали. При выборе общей линии фронта я руководствовался главным образом двумя соображениями, полностью