Ленивое похудение в ритме авокадо. Похудела сама, научила других, похудею тебя!. Ольга Родичева

в 00:01 звонил Он. Мы болтали до утра. Каждый день. Я не знаю, откуда находилось столько сил и энергии, столько тем для разговоров ни о чем. Кажется, он рассказал мне все анекдоты Петросяна, а я с благодарностью и готовностью ухохатывалась над ними, сидя под одеялом на балконе.

      Мы общались несколько недель. Я сразу поняла, что Он – опытный самЭц, поэтому не задумываясь наврала ему, что я – модель 90/60/90 со стажем и фотками для глянца (мне не хотелось отпугнуть его реальным положением вещей).

      Естественно, он захотел увидеться. Естественно, я испугалась и перестала отвечать на его звонки.

      Тогда он просто каким-то образом вычислил, где я живу. И встретил меня у моего же подъезда.

      Сказка не случилась. Хэппи энда не было. И поцелуя взасос тоже. Вместо модели 90/60/90 он увидел стеснительную девчонку с косой до попы. Попы, размером с танк.

      Я до сих пор помню это липкое мерзкое чувство, когда человек смотрит на тебя с таким откровенным разочарованием, от которого мир вокруг рушится.

      Я смотрела на себя его глазами, и мне было стыдно. Стыдно, что я такая. Что я не соответствую его представлениям обо мне. Что я не достойна его.

      Это сейчас я понимаю, что передо мной стоял обычный угловатый паренек в «Адике». По телефону он рассказывал мне, какой у меня классный внутренний мир, а у него – большой дом за городом (кстати, оказалось впоследствии, что это полуразрушенная избушка в богом забытой деревеньке). В общем, в тот же вечер он написал мне эсэмэску, что я жирная корова и нам не о чем больше говорить.

      Это была одна из самых сильных психологических травм моей юности. Я рыдала несколько дней напролет. Всерьез обеспокоила своих родителей. Толком не ела. И разбила зеркало, потому что не могла смотреть на себя.

      Я смирилась

      Дальше должно последовать: а на следующее утро я проснулась с мыслью «хватит это терпеть!» и начала бегать в парке и есть только здоровую пищу!

      Ни. хре. на.

      Я просто смирилась.

      Не приняла себя, нет. Я смирилась с тем, что никогда не стану худышкой в платьишке на тонких бретельках.

      И отпустила ситуацию.

      Но окружающие не отпускали. Я по-прежнему слышала сарказм и колкие шуточки на тему своего веса и своей внешности. Поэтому лет с 17–18 в моей жизни начал работать своеобразный фильтр: через него стали проходить люди, которых абсолютно не интересовал мой внутренний мир, отсеивались те, кому не давали покоя мои внешние данные.

      Рядом оставались и остаются единицы. Многих из тех, кто говорил «вот если бы ты скинула еще пару кг», я отсеивала сама. Ибо я не хотела всю жизнь слушать постоянное нытье о том, как и почему мне надо похудеть. Я вполне могла решить сама.

      «Х – харизма», – думала я, когда на меня обращали внимание парни.

      Оценивать свою внешность (по крайней мере объективно) я разучилась почти полностью.

      Но уже в 19 лет я вышла замуж. Мне повезло: более идеального мужчины, чем мой муж, наверное, не существует. Он любил и любит все мои трещинки, жиринки и складочки. И даже тогда, 20 кг назад, говорил,