Сказания Меекханского пограничья. Каждая мертвая мечта. Роберт М. Вегнер

союза. Он позволял им использовать некоторых из этих шпионов, они же потихоньку помогали в его стараниях, чтобы ближние слуги императора остались только слугами.

      Но Гентрелл-кан-Овар предпочел бы иметь здесь хотя бы одного из своих людей, чтобы, по крайней мере, обладать хотя бы тенью шанса, что он получит информацию, зачем его вызвали столь внезапно, используя магию и отрывая от по-настоящему важных дел. Понкее-Лаа пылало огнем религиозного фанатизма, направленного против матриархистов, а все, что направлено против Великой Матери, направлено также против Меекхана. И хотя Жемчужина Побережья уже не украшала имперскую корону, через ее порт продолжала идти половина императорской торговли. До настоящего времени тамошний Городской Совет руководствовался здравым смыслом, зная, что обе стороны получают от такого холодного, лишенного сантиментов подхода. Уговор этот, хотя и не был нигде записан, оставался прост: княжество Фииланд и город, который на самом деле княжеством правил, не будут чинить препятствий меекханским купцам – не только из-за страха перед Империей, но и потому, что две трети золота, остающегося в Понкее-Лаа, приносила торговля с Меекханом. В свою очередь, империя, удовлетворенная таким сотрудничеством, не вышлет армию, чтобы та вернула Утраченную Провинцию, как звали здесь территории Вольных Княжеств и самого Фииланда.

      Этот уговор, прагматичный, словно брак по расчету, прекрасно себя чувствовал последние двадцать лет, и вдруг всего за несколько месяцев все посыпалось из-за – как наивно думали многие – демона религиозного фанатизма. А с фанатиками, особенно из культа Владыки Битв, невозможно говорить рассудительно.

      Но скорость, с которой жрецы Реагвира усилили свою власть в Понкее-Лаа, указывала на то, что они получили помощь. Возможно, это было золото, текущее от враждебного Меекхану государства, а может – вмешательство неких сильных магов, хотя союз между жрецами и чародеями казался маловероятным, – а может, даже и из-за Бессмертного, расставляющего своих пешек на игровой доске. Эта последняя возможность пробуждала в Гентрелле настоящий ужас, а потому он лично активировал всех агентов, которых Нора разместила среди имперских жрецов Храма Реагвира. Эта часть культа Владыки Битв, которая была принята в официальный пантеон и подчинена Великой Матери, обладала куда более мягкой формой, чем остальные разновидности культа, находящиеся вне Меекхана, хотя и она находилась под присмотром Крысиной Норы. Мало каким другим Храмам Внутренняя Разведка уделяла такое внимание.

      И ничего.

      Не было и малейшего доказательства, что Реагвир лично пытался управлять своими жрецами в Понкее-Лаа. Его Царство представляло собой территорию удаленную и закрытую, и даже если молитвы верных преодолевали врата, то ответы на них всегда были довольно загадочны. Если бы, однако, оказалось, что за событиями в Понкее-Лаа стоял именно Владыка Битв, то изысканность и незаметность, с которой он действовал, устыдили бы даже такого старого шпика,