Монолог. Инна Манахова

слезы. Мама заметила это и заметалась в панике по палате, будто сорвавшийся с привязи воздушный шарик, из которого стремительно выходит воздух. Пока ее носило от окна к двери и обратно, я собрала остатки воли в кулак, скрипя зубами от усилия, приподняла ослабевшую руку и нажала на кнопку вызова сиделки.

      Казалось, прошла целая вечность, пока она явилась. Я не различила ее лица, но голос у нее был молодой и ровный. Она велела маме успокоиться, смочила мне губы, поправила подушку и исчезла. А через минуту явилась вновь и сделала мне укол.

      – Это обезболивающее, – сказала она. – Скоро полегчает, и поспишь.

      И действительно, меня вновь окутал густой творожно-желтый туман, заглушая боль и путая мысли в моей голове. Я наконец-то спала, но это был странный сон, смешанный с воспоминаниями и явью, словно я одновременно пребывала в нескольких местах.

      День 3

      Утро выдалось хмурым и холодным. Проснувшись, я почувствовала, что ладони превратились в ледышки. Боль тоже как будто бы замерзла и до поры утихла. Мамы рядом не было. Наверное, убежала домой чинить плиту. Я с трудом потянулась к кнопке вызова и надавила на нее изо всех своих скудных сил. Скоро в коридоре послышались уверенные легкие шаги, и в комнату вошла девушка в бледно-зеленом халате – высокая, очень красивая брюнетка с бесстрастным выражением лица.

      – В туалет хочешь? – спросила она меня.

      Я молча покачала головой.

      – Всё равно давай наденем памперс, – настояла она, – а то мало ли.

      Я вновь покачала головой.

      – Не надо памперс. Я сейчас встану.

      – Не встанешь.

      Она произнесла это так спокойно и твердо, что я сразу же умолкла и смирилась. Пока она меня двигала и переворачивала, боли почти не было, смущения тоже. Никаких эмоций. Всё остыло и заледенело у меня внутри. И я по-прежнему не ощущала свое тело ниже пояса.

      – Готово, – коротко сказала девушка, укрывая меня одеялом. – Пить хочешь?

      – Как вас зовут? – вместо ответа спросила я.

      – Лена. – Она постучала кончиками наманикюренных ногтей по приколотому к карману бейджу. – Пить будем или нет?

      Я выпила полстакана холодной кипяченой воды из ее рук.

      – Как понадоблюсь, звони, – уходя, предупредила меня Лена. – Запиши мой номер телефона.

      – У меня нет с собой мобильного, – тихо ответила я. – Мама вечером привезет.

      – Хорошо, потом запишешь, – кивнула Лена и вышла.

      Я некоторое время лежала, разглядывая потолок и пытаясь собраться с мыслями, но они прыгали и разбегались, будто рассыпавшийся бисер.

      Вскоре вернулась Лена и принесла мне завтрак: тарелку каши, кусочек хлеба с маслом и сладкий чай. Она быстро и ловко покормила меня с ложки, ополоснула тарелку под краном и вновь ушла. Я продолжала лежать.

      Кажется, я задремала, потому что, когда я в следующий раз открыла глаза, передо мной уже стояла капельница, и лекарство по трубочке бежало в катетер на моей левой руке. За окном шумел осенний дождь,