Улыбка бога. Диана Бош

намеренно темнит! Он совершенно никак не отреагировал на твой вопрос о ботинке, соскользнувшем с ноги водителя и оказавшемся почему-то на пассажирском месте!

      Лямзин засмеялся.

      – А что, должен был?

      – Конечно! Инспектор Кравченко уже помнил!

      Лямзин опять засмеялся:

      – Ты прелестна в гневе. Вот думаю, успокоить тебя или еще подразнить, чтобы насладиться зрелищем?

      – Болван, – она оттолкнула его и пошла вперед.

      Эдуард, посмеиваясь, шел за ней следом.

      Александре всегда было трудно ориентироваться на местности и потому, выйдя из здания, она растерянно оглянулась. Спрашивать, куда дальше идти, не стала из строптивости: повернула, куда показалось более верным.

      – Эй, не туда! – тут же окликнул ее Лямзин и, подбежав, взял за локоть.

      – Странно, – пробормотала Александра, – а меня почему-то тянет именно налево.

      – Борись с собой.

      Он повел к оставленным в соседнем дворе машинам. Разумеется, двор находился в противоположной стороне от той, куда она направилась первоначально.

      – Но все-таки почему Фримен так себя вел? Я не услышала от тебя объяснения.

      – Потому что ты не стала слушать, а я уже почти готов был тебе рассказать. Но ты меня перебила, да еще и обозвала при этом болваном, – он рассмеялся.

      – Ладно, я неправа. Ты не болван, а негодник. Изощренно играешь на моих нервах.

      – На самом деле все очень просто: Кравченко – инспектор, и его память профессионально натаскана на технические детали. Для него авария, обстоятельства гибели пассажиров – это как для стоматолога полость рта или шов от аппендицита для хирурга. А Фримен – следователь, у него масса дел одновременно. Для него это текучка, рутина. Ну вот так в общих чертах. Понятно?

      – В общих чертах – да. Но все равно он мне не понравился.

      – Это дело вкуса. Слушай, а ты сейчас куда? Может, позавтракаем вместе?

      – О, нет. Мне на работе надо появиться, там меня уже заждались.

      – Ну как хочешь, – Лямзин безучастно посмотрел на серое зимнее небо, и Александра почувствовала себя неловко.

      – А давай вечером у нас? Приходи, близнецы будут рады. Митя все время спрашивает, когда же ты придешь и научишь его драться нунчаками. Правда, он и сам уже пробует, чуть не разбил вчера вазу. А Алиска, похоже, немного в тебя влюблена. Она сначала красится, а потом спрашивает, не собираешься ли ты приехать.

      – Вот как, – засмеялся Лямзин. – Пожалуй, я куплю ей в подарок что-нибудь из подростковой косметики. Или ты против?

      Александра пожала плечами:

      – У нее все есть. Сначала я пробовала ей запретить краситься, а потом поняла, что это себе дороже. Все равно она купит какую-нибудь дрянь и намажется, а у меня нервы в очередной раз будут потрепаны. Я и подарила ей косметику в стиле а ля натурель и книгу по искусству нанесения макияжа. Теперь все в порядке – и Алиса «сыта», и у меня голова не болит.

      – Тогда что ей подарить?

      – Если честно – не знаю. Мне легче Мите выбрать подарок, чем Алисе.

      – Ладно. Я чт�