Спаситель и сын. Сезон 4. Мари-Од Мюрай

дела?

      – Хорошо.

      Усевшись напротив психолога, Элла сунула руки в карманы матроски.

      – Есть новости от папы?

      – Нет, ему нельзя нам звонить.

      Спаситель только сейчас вспомнил, что Камиль Кюипенс, поступивший 2 января в клинику на лечение от алкогольной зависимости, первую неделю должен находиться в полной изоляции.

      – Прости, пожалуйста… Да, я знаю…

      Ему хотелось многое ей сказать: преодоление алкогольной зависимости проходит непросто, но уже через десять дней Камилю станет легче, он пошел на это ради нее, он выдержит. Но он молчал, ожидая, когда Элла начнет разговор так, как ей захочется.

      Элла огляделась вокруг, набираясь решимости, и начала читать:

      В осеннем лесу, на развилке дорог,

      Стоял я, задумавшись, у поворота;

      Пути было два, и мир был широк,

      Однако я раздвоиться не мог,

      И надо было решаться на что-то.

      Я выбрал дорогу, что вправо вела

      И, повернув, пропадала в чащобе.

      Нехоженей, что ли, она была

      И больше, казалось мне, заросла;

      А впрочем, заросшими были обе.

      И обе манили, радуя глаз

      Сухой желтизною листвы сыпучей.

      Другую оставил я про запас,

      Хотя и догадывался в тот час,

      Что вряд ли вернуться выпадет случай[4].

      Какой психолог не спросил бы: что ты имеешь в виду? Почему ты сейчас это прочитала? Но Спаситель прикусил щеку и промолчал.

      – Такое вот стихотворение. Я теперь учу стихи. А потом иду и на ходу рассказываю, они мне составляют компанию. – И прибавила, будто сделала признание: – Я сегодня много ходила.

      А сегодня был понедельник, в школе начались занятия. Спасителю, который относился к Элле почти как к дочери, сразу захотелось спросить: «А почему ты не пошла в школу? Думаешь, травля в сети продолжается? Ты получала что-то обидное на телефон во время каникул?» Но он сдержался и на этот раз.

      Элла вытащила руки из карманов. В одной у нее был нож с открытым лезвием. Спаситель невольно дернулся: движение Эллы было резким, опасным.

      – Папин скаутский нож, – сказала Элла.

      – Не просто нож, а настоящий «Опинель»[5], – отозвался Спаситель.

      Элла протянула нож Спасителю, держа его за лезвие.

      – Посмотрите, что на рукоятке.

      Юный скаут Камиль когда-то вырезал свою фамилию – Кюипенс.

      – Отлично режет. Я им почистила яблоко.

      И Элла рассказала, как провела день. Она вышла из дома очень рано, собираясь идти в школу. По-другому и быть не могло. Она же получила письмо с извинениями от своих обидчиц из параллельного класса. Джимми Дельон, который запустил фотографию в сеть, получил нагоняй. Целый день учителя посвятили информации о кибертравле и о личной ответственности каждого. В общем, по мнению взрослых, дело благополучно завершилось. А вот у Эллы, подходившей все ближе к школе, с каждым шагом сильнее колотилось сердце.

      – Вот

4

Стихотворение «Другая дорога» Роберта Фроста (1874–1964), американского поэта-классика. Перевод Г. Кружкова.

5

Всемирно известная французская фирма, прославилась своими складными ножами.