Приверженная. Сандра Бушар

моему телу.

      Рука сама поднялась, чтобы отвесить ему пощечину. И дело было не только в попытке соблазнения. Далеко нет! Он разбил мою хрупкую веру в идеального человека. Я носила ее в руках, как последний кирпичик человечности. Все было разрушено! И лишь вера в странного мужчину Максима Абрамова была жива. До этого момента.

      – Ты оказался таким же, как и все. Ничем не лучше Влада. И, знаешь, теперь я вижу, что вы с Кириллом братья, – горько усмехнувшись, я увидела, как тускнеют глаза мужчины, а маска наигранной легкости спадает. Странно… В одну секунду он превратился из легковерного парня в серьезного мужчину, с синяками усталости под глазами и бледной кожей.

      – Мы не родные братья! Моя мать ушла к отцу Шакала, когда мне было шесть, – выплюнул мужчина и резко отвернулся, завернулся в полотенце и направился к выходу. – У меня девичья фамилия матери.

      В тот момент я поняла, что ошиблась. Это странное чувство поселилось внутри где-то на энергетическом уровне… Максим Абрамов что-то придумал, и до моих резких слов все шло по плану. Его поведение, Анджела и даже приставания были частью какой-то странной, но очень продуманной головоломки. И пусть я не понимала ее, но понимала, что являлась его… музой. Чем-то, что заставляет Макса шевелиться быстрее, стараться и не опускать руки.

      Холодок прошел под кожей, когда я сделала шаг вперед и выпалила первое, что пришло в голову, чтобы удержать его хоть на секунду:

      – Почему фамилия матери?

      Макс замер в проходе и, опершись о косяк, протянул тем голосом, который я знала и в который когда-то влюбилась. Взвешенный, спокойный, с легкой хрипотцой, дающей тембру глубину, вызывающую по всему телу волну мурашек:

      – Для одного отца я был слишком хорош, а для другого недостаточно. Никто не пожелал иметь в роду такого, как я.

      Абрамов снова сделал шаг вперед, бросив что-то вроде: «Ждем тебя внизу», когда я едва слышно прошептала:

      – Что бы это ни было, я не хочу… Не хочу идти так далеко и брать на себя грех.

      Я знала, что он поймет меня. Знала, что смысл сказанного дойдет до него именно в том значении, в котором я хотела передать. Но еще знала, что даже если попрошу его все отменить – он не согласится. Единственное, на что могла повлиять, – на детали. А также держать ухо востро. Каждую секунду своей жизни…

      На скорую руку приняв душ и почистив зубы, переоделась в легкое платье в указанной Максом комнате и спустилась вниз. Там, в центре шикарного зала стоял громадный круглый стол, полный всяких деликатесов, и лишь стеклянная стена отделала нас от приватного пляжа и спокойного океана.

      Анджела сидела за столом почему-то не рядом с Абрамовым, а рядом с Шакаловым. Мужчина что-то увлеченно печатал в своем телефоне, Максим ел стейк с кровью, угрюмо глядя только в тарелку. Пока Шакалов занимался делами, девушка активно ухаживала за ним: накладывала еду в тарелку, застелила салфетку на колени и даже вилку в руки вложила.

      Картина была настолько полной, что я внезапно