Чисто альпийское убийство, или Олигархи тоже смертны. Ирина Пушкарева

ладно!

      К столу начала подтягиваться публика. Со своими стульями, рюмками и бутылками. Человек, скептически заявивший «Да ладно!», оказался уважаемым всеми Николаем Семенычем, Ёлка его на кладбище видела. Довольно высокий, лет пятидесяти мужчина с совершенно седыми волосами. Тот самый, который Валерку в свое время на работу с юношеской сборной перетащил.

      – Что значит «да ладно!»? – Элка решила влезть в разговор.

      – Не было у него знакомых женщин. Ну, то есть были, но только по работе. Он после Ритки баб вообще терпеть не мог. А тут вы, такая хорошенькая! Вранье это все. Так что – кто вы, девушка? – Семеныч чуть отодвинулся, окинул Ёлку взглядом и недоверчиво прищурил холодно-голубые, с серым стальным оттенком глаза.

      Блин, ну и что теперь? Доказывать каждому встречному, что они с женоненавистником Валеркой всего один раз на свидание сходили?

      – Я Элла. С Валеркой мы действительно были знакомы.

      – Мужики, – Семеныч указал взглядом на телохранителей, – на тебя работают?

      Ёлка кивнула. Непонятно чем успокоенный, Семеныч удовлетворенно кивнул, разлил по емкостям спиртное и коротко изрек:

      – За Валерку. Хороший парень был.

      Выпили. Помолчали.

      – И все-таки, что бы ни говорил Сергей Геннадьевич, я не верю, что Валерка сам себе герыч вколол.

      Похоже, старый тренер тут для всех был абсолютным авторитетом. Вон Сашка, уже «тепленький», а имя-отчество старикашки полностью и с пиететом выговаривает!

      – А может, все же сам? Не мог же ему никто насильно наркотик вкатить! Лерка ж вам не пацан какой, он бы не дался. А следов борьбы, менты говорят, нет никаких. И замок не взломан. Получается, что сам…

      Женька, присутствовавший при разговоре Ёлки с майором, был несколько в курсе подробностей произошедшего.

      Помолчали немножко. А потом один из Вовок мрачно заявил:

      – Да Риткиных это рук дело. Сто пудов. Она в последнее время ему вообще житья не давала. И папаша ее тоже. Говорят, он недавно среди своих друганов орал, что собственными руками бывшего зятя задушить готов.

      – Слушайте, ну вот что за бред вы несете?! – Элке вся эта катавасия с преувеличением угроз Ритки и ее папеньки уже надоела. – Ну не Средневековье же на дворе! Поорал мужик, поугрожал – с кем не бывает! Это же не повод человека в убийстве подозревать!

      Мужики уставились на нее, как на розоватого пришельца с Юпитера. То есть с изумлением и легким непониманием.

      – Не знаешь ты этого урода. У него мозг вообще отшиблен! Напрочь. Даже спинной. Ему человека замочить – как задницу почесать. И если он сказал, что убьет, значит, убьет. И ничего ему за это не будет.

      – А может, Валерка действительно сам… – осторожно предположила Элка.

      Народ помолчал. Разлили по рюмкам. Выпили – без тоста и без чоканья. Еще немного помолчали.

      А потом Семеныч веско подытожил:

      – Сам Валерка не мог. Не такой он был. Убили его. Это однозначно. Кто? Может, Ритка или ее папаша. Может, еще кто-нибудь, кому он на хвост