Секрет гробницы фараона. Эми Батлер Гринфилд

я впился когтями в трофейную подушку и наблюдал, как скульптор Бек гладит Сабу и кормит его с руки кусочками какой-то еды. Сабу поглощал угощения с видом правителя, принимающего подношения.

      Может, это всего лишь кусочки вяленой свинины, успокаивал я себя. Ничего такого, что могло бы возбудить взыскательный аппетит кота фараона. Но мой желудок всё равно заурчал. Как так получилось, что Сабу получает угощения, а я нет?

      К нам подошёл писарь, и я повернулся к нему в надежде, что он наполнит мои миски для еды. Вместо этого он подтолкнул к нам Кенамона:

      – Возьмите мальчика с собой, визирь. Пусть он зарисует, какой ущерб нанесён гробнице. Эти рисунки понадобятся мне для записей и отчётов.

      Визирь взглянул на Кенамона с презрением:

      – А почему он не может пойти с вами, писарь?

      – Мы со стражником сможем идти наравне с вами, как и Хайя, – ответил писарь. – А вот мальчишка будет нас задерживать.

      – Ваша взяла. – Визирь жестом указал Кенамону на место внутри паланкина: – Садись рядом с кошками, парень.

      Кенамон, судя по его виду, был рад присоединиться к нам. Ради него я принял величественную позу и замер в ней. Мальчик потянулся к своей коробке с материалами для рисования, глядя на меня с обожанием.

      Мне это доставило почти такое же удовольствие, какое доставляла еда.

      Мы были на полпути к Долине Царей, когда я осознал, что случилось нечто ужасное.

      – Мой ошейник! – Я сокрушённо мяукнул. – Мы оставили его в Сет-Маате.

      – Не волнуйся, – ответил Хепри. – Он же не пропал. Неферхотеп за ним присмотрит.

      Но мне от этого было не легче. Моё ожерелье не должно было остаться у вертлявого ювелира. Оно должно было висеть на моей шее.

      – Ему, наверно, даже безопаснее оставаться в Сет-Маате, – подметила Миу. – Если бы ты потерял его среди утёсов, то уже никогда не нашёл бы.

      – Вы упускаете главное, – запротестовал я. – Ошейник – часть меня. Это подарок фараона.

      Миу посмотрела на меня искоса:

      – Знаешь, Ра, кошкам вообще-то не нужны украшения.

      – А вот этому коту – нужны, – печально ответил я. О, тончайшая золотая цепочка! О, бренчащие золотые бусинки! – Если бы у тебя они были, ты бы меня поняла.

      – Ну, у меня их нет, – сказала Миу. – Но я же как-то выживаю.

      – Как и я, – пискнул Хепри. – Не грусти, Ра.

      Я был безутешен. Когда мы добрались до места нападения, мне стало ещё хуже. Было так жарко, что мой мех едва не покрывался волдырями.

      – Ой! – Я одёргивал свои лапы почти сразу, как только опускал на землю. – Ой! Ой! Ой!

      Удобно устроившись у меня между ушами, Хепри погнал меня вперёд:

      – Иди за Миу. Она отлично справляется.

      – Миу кухонная кошка, – ответил я ему. – Она привыкла к жаре.

      – И ты привыкнешь, – заверил меня Хепри.

      Ему легко говорить. Ведь это не ему приходилось обжигать свои лапы о горячие, словно сковородка, камни.

      Сделав ещё один мучительный шаг, я был спасен – Кенамон взял меня на руки:

      – Извините