Вирус Зоны. Первый сталкер. Вадим Михейкин

стыдливо признался Митяй. – Стащили рюкзак с артефактами. Даже ружье забрали.

      – Бандиты? – уточнил собеседник.

      – Нет, свои же, – ухмыльнулся бродяга, понимая, как это звучит.

      – То есть как?

      – Долгая история. – Митяй махнул рукой. – Нанял я пару-тройку ребят для одного дела. Заплатил им. А они меня увели подальше от лагеря и… сам дурак. Надо было хабар в схроне оставить.

      Газон в этот момент пил из бутылки и едва не поперхнулся:

      – Ты что, хабар с собой взял?

      – Да, – ответил бродяга. – Хотел им расплатиться, а его просто забрали. Отняли, как у котенка.

      – А чего ты с ними на это самое дело-то пошел? – не унимался сосед.

      Митяй обреченно махнул рукой:

      – Дурак потому что. Наивный дурак. Теперь ни хабара, ни оружия, ни хрена.

      Газон задумчиво почесал подбородок:

      – Даа, вот уж и правда, история так история. Теперь еще и свои за стенами грабят.

      – Сам виноват, повелся как лох. – Митяй сплюнул наземь. – А эти матерые, видят – молодой, неопытный да при хабаре, вот и не упустили возможность.

      Газон только пожал плечами и подкинул поленья в огонь. Глядя на спутника, не обремененного никакими внутренними противоречиями и проблемами, Митяй пытался определить, кем был его новый знакомый.

      – А ты что делаешь вдали от Болот? – спросил бродяга.

      – Решил попытать счастья в поиске артефактов, – ответил Газон. – Ночь выдалась теплая, хотя уже и зима. Пока совсем снегом не накрыло, нужно пользоваться моментом.

      – В Суходолье? – усомнился сталкер. – А как же бандиты?

      – А что они? – Газон поднял бровь.

      Митяй изумленно уставился на собеседника, потом развел руками.

      – Ты как с Луны свалился. Война же. Бандюки, говорят, этот лес под себя подмяли.

      Газон изобразил недовольную гримасу:

      – Пф, тоже мне. Волков бояться – в лес не ходить. А где сейчас в Зоне вообще безопасно? Там бандиты, тут военные, еще и аномалии. При желании можно и на Болотах на шакалов нарваться, а можно и из Ржавчинника клондайк артефактов вынести.

      Митяй задумался. Снова наступило молчание, в котором треск пламени слышался особенно четко.

      – Знаешь, кажется, я тебя вспомнил, – сказал Газон, нарезая себе бутерброды с колбасой. – Это ведь ты вчера спустил свои деньги на этого пьяньчугу Пороха? У тебя еще вроде с товарищем что-то случилось, да?

      Бродяга вопросительно уставился на соседа.

      – А ты откуда… постой. – Он присмотрелся к парню. – О, точно, мы же рядом вчера сидели за барной стойкой. Ты играл на гитаре.

      – Я праздновал день рождения, – гордо заявил Газон, смакуя бутерброд.

      – Так это твой праздник вчера отмечали всем баром? Поздравляю. Сколько исполнилось?

      Митяй пожал крепкую руку именинника.

      – Двадцать. Юбилей! – довольно проговорил он и кивнул на свой рюкзак, достав несколько банок шпрот и гусиный паштет. – Вот, ребята подарили, угощайся.

      – Благодарю, –