Муаровая жизнь. Татьяна Нимас

наши детские игрушки, им всем больше тринадцати лет. Зачем им наши фантики от конфет, которыми мы играли или менялись, зачем наши палки, которые мы представляли автоматами или пистолетами. Придут на площадку в наше время прогулки, отберут игрушки у некоторых, другим поломают, поплюют вокруг, ногами важно пошаркают, держа руки всегда в карманах при этом, сделают нам пару подножек, выпишут некоторым пару затрещин, пока воспитатели не видят и при слове: «Шухер! Воспитатель!» – быстро убегут, словно и не было их.

      Но в этот день воспитатель нашей группы отошел надольше. Его вызвали к руководству, и бригадные не упустили возможность дольше поиздеваться над нами. Обычно воспитатели отходили перекурить, по правилам это строжайше запрещалось, но они его частенько нарушали. В эти как раз минуты мы оставались сами, и нас навещали мучители.

      – Как зовут, малой? – спросил меня, видимо, самый главный среди пришедших старших ребят.

      – Савва, – ответил я довольно громко, как мне показалось. Тогда и не понял, от страха это так получилось или не хотел уступать им ни в чем.

      – Я здесь главный для пацанов, это мне вы, молокососы, пайки отдаете, и я ими распоряжаюсь. Зовут меня все мои Ленька, – сказав это, он важно сплюнул через плечо на землю. Старшие мальчишки вообще все время плевали, признак значимости, видимо.

      – Ну и че? – снова сказал я дерзко и чуть сам себе рот руками не закрыл от страха, что такое вырвалось: таким тоном, да еще и главарю их шайки.

      – Ишь, какой смелый малой! – сказал Ленька, обернувшись к остальным, – не ссыкун, как все остальные. Нашим будешь. Мне как раз такой, как ты, нужен на дело. А ну, покажи руки.

      Я протянул обе руки, еще удивился, что не дрожали, хотя внутри все трепыхало. Главарь многозначительно на них посмотрел и сказал:

      – Годится, в воскресенье пойдешь с нами на дело. Только никому не говори, – он вел меня уже по-дружески к своим, стоящим неподалеку у барака пацанам, держа за плечо, будто мы хорошие приятели. – Щас познакомлю с нашими. – Я им всем по пояс был, но стоял, положив руки в карманы брюк, как они. Сам же от страха готов дать стрекача, но стою, важничаю. Ленька начал знакомить.

      – Это Косой, он у нас на шухере обычно стоит. Это Карась, это Гусь.

      Остальных я и не запомнил сразу. Эти сразу запомнились, потому что у Карася глаза были немного на выкате, как у рыбы, а Гусь так смеялся, словно гусь гогочет. Видимо, поэтому клички такие и дали. А Косой косил одним глазом. Я еще тогда усмехнулся про себя: «Тоже мне, на шухер определили того, кто в разные стороны смотрит», – но потом убедился, что он лучше и быстрее всех сообщал об опасности. – А ты будешь Савёнок! Так из Саввы на время я превратился в Савёнка.

      Глава 9

      Воскресенья

      Я прошел первый свой жизненный экзамен там, на площадке, не уступив Леньке, не струсил и не убежал. Думаю, и в драку бы полез, не посмотрев, что он намного старше и что главарь местной шайки, что я в будущем и делал частенько,