Мечи Ямато. Александр Логачев

ставнями; в ней был соломенный тюфяк и столик, на который Артем тут же определил прихваченные снизу пять бутылочек сакэ. Пол комнаты, ясное дело, был застелен циновками.

      Как он станет выходить из положения невозможности открыть свое лицо, Артем уже подумал. Тут было над чем подумать. Заниматься любовью в шляпе-амигаса – это, знаете ли, не просто неудобно. Это гораздо хуже – это глупо и смешно.

      Он успел приговорить всего лишь одну бутылочку сакэ, когда дверь чуть-чуть, буквально на ширину пальца, приоткрылась, и он услышал:

      – Господин разрешает мне войти?

      Господин разрешил.

      Великой красотой девушка не блистала, но была мила, телом стройна и молода. Она принесла с собой бива – своего рода японскую гитару, больше, правда, похожую не на гитару, а на дутар. Но вот музыки Артему сейчас совершенно не желалось, как-нибудь потом.

      – Как тебя зовут? – спросил гимнаст, показывая ей, чтобы присаживалась рядом с ним на тюфяк.

      – Кэйко. – Она села рядом.

      – А меня – Ямамото.

      Надо сказать, Артем впервые в жизни имел дело с платной женщиной, сиречь представительницей древнейшей профессии, жрицей платной любви, женщиной легкого поведения – в общем, как хочешь, так и называй, а названий этих хватает. В прошлой жизни в том не было нужды. Да и вообще до сего дня он не представлял, как можно платить за любовь. Однако сейчас он понял, что можно, бывают такие моменты в жизни.

      Артем не знал, о чем говорить, но не молчать же? И не набрасываться же сразу так прямо!

      – Ты откуда родом? – спросил гимнаст.

      – Я родом из Касивадзаки. – Говоря, она смотрела по здешнему женскому обыкновению не на мужчину, а в пол.

      – Откуда?! – невольно вырвалось у Артема.

      – Из Касивадзаки, – повторила девушка по имени Кэйко, похоже немало заинтригованная такой странной реакцией на свои слова.

      Но ничего странного на самом деле не было. Просто Артем вспомнил переданные ему настоятелем монастыря слова чиновника Кумазава Хидейоши: «В селении Касивадзаки ты можешь обратиться к мастеру Мацудайра и к моей сестре, что живет в доме Мацудайра, и они тебе помогут».

      – Это селение, известное тем, что там живет мастер Мацудайра? – спросил Артем.

      – Да, – кивнула она. И добавила с гордостью: – Мастера Мацудайра знают по всей стране Ямато.

      – Ты сама давно оттуда?

      Она задумчиво принялась загибать пальцы. Загнула четыре.

      – Четыре дня.

      – И как здоровье мастера?

      – Он здоров. Будь он нездоров, все в Касивадзаки знали бы об этом.

      – А селение Касивадзаки далеко отсюда?

      Вопрос не должен был ее удивить. Наверняка она уже знает, что перед ней паломник, если что-то и знавший раньше, за долгие годы окончательно оторвавшийся от мирской жизни. И вопрос ее не удивил.

      – В пяти ри отсюда.

      «Почти в двадцати километрах, в общем-то недалеко, четыре часа бодрого ходу, – подумал Артем. – Уж не есть ли такая близость – знак судьбы,