Шерше ля вамп. Юлия Набокова

держись крепче!

      Я робко коснулась ладонями кожаной куртки. Мотоцикл сорвался с места, в ушах засвистел ветер – и я вцепилась в байкера, как клещ. Мимо проносилась сине-зелено-серо-белая лента улицы, в которой невозможно было различить ни домов, ни деревьев, ни прохожих. В ушах выло цунами. Во рту появился привкус крови – это я закусила губу, чтобы не вопить от ужаса. Челка, намертво склеенная лаком, стояла дыбом. Волосы, казалось, сдует ветром вместе со скальпом. Я нервно хихикнула, представив, как порыв ветра принесет скальп к моим подружкам, стоящим у дороги, бросит его на голову Лерке, словно парик, и та, нервно отфыркиваясь, возьмет его кончиками пальцев и скажет: «Ну, что я говорила?»

      Внезапно мельтешение вокруг резко прекратилось, и на меня дохнул мятный холодок.

      – Прости, мы его все-таки не догнали.

      Его глаза были насмешливыми и ослепляли, как вспышка фотоаппарата.

      – Кого? – непонимающе переспросила я, хлопая ресницами и убирая руки.

      – Солнце. Оно от нас убежало.

      – Действительно, – неловко улыбнулась я и, осмелев, добавила: – А мы с подругами только за этим и пришли – на закат посмотреть.

      – Удивительно, – усмехнулся он. – Я думал, сейчас ходят смотреть только кино.

      Я улыбнулась, подыскивая какой-нибудь остроумный и эффектный ответ, который сделает меня умной и интересной в его глазах, который позволит мне остаться с ним и кататься, прижавшись к его спине, ночи напролет.

      – Ничто не сравнится с… – начала я, но окончание моей искрометной фразы потонуло в реве мотора красного мотоцикла, промчавшегося мимо нас.

      Внезапно взгляд байкера стал теплым, как июльское море, и он подался вперед. «Сейчас поцелует!» – возликовала я. Но он бросил: «Извини, мне пора», стряхнул меня с сиденья и, окатив газом из выхлопной трубы, умчался туда, откуда меня забрал. Я поплелась следом, выискивая глазами подруг.

      Девчонки встретили меня у смотровой площадки.

      – Вот ты где! – воскликнула Лера. – А то этот дикарь вернулся один, мы уж не знали, что и думать!

      – Ну как? – охрипшим от восторга голоском пискнула Надя.

      – Здорово, – ответила я, глядя им за спину.

      Мой байкер страстно целовал длинноволосую рыжую девушку в красной кожаной куртке и узких джинсах. Его мотоцикл так же страстно прижимался к красному женскому мотику – на нем, вне всяких сомнений, примчалась разлучница, в волосах которой запуталось закатное солнце…

      Я развернулась и зашагала прочь.

      Сейчас, спустя семь лет, он приехал встречать меня в аэропорту Парижа… Интересный поворот. Что ж, если Вацлав так увлечен своей мымрой, то почему бы и мне не закрутить французский роман?

      – Чем обязана такой чести? – полюбопытствовала я.

      – Мадемуазель, – по-военному отчитался он, – я отвечаю за вашу безопасность на территории Парижа.

      Не узнал, поняла я. Конечно, столько времени прошло… Хотя я его узнала сразу, несмотря на короткую стрижку, несмотря на модное пальто, несмотря на заострившиеся