Собака. Мария Гарзийо

ллектуальной издательской системе Ridero

      Бокал подпрыгнул на барной стойке и полетел вниз. По полу разлетелись прозрачные осколки в темных каплях виски. Он уставился невидящим взором на разбитое стекло. Этот резкой звон возрадил в душе воспоминания, которые он вот уже который день безуспешно пытался потопить в алкоголе. Он поморщился, тряхнул головой, пытаясь отогнать навязчивые мысли. Красивая девушка благоговейно поглядывала на него, кокетливо накручивая на палец светлый локон. Еще одна поклонница его сомнительного таланта. Он усмехнулся и поманил ее к себе. Девушка смущенно улыбнулась и подошла. Он развязно обхватил ее за талию и заказал еще виски. Девушка смеялась над его пошловатыми шутками, позволяла его нахальным рукам путешествовать по своему телу. Она была такой же как и все. Одинаковые безотказные девушки, одинаковые вечно веселые друзья, одинаковые глупые фанаты. Одинаковые дни, одинаковые ночи… Он звезда, он всегда в центре внимания, его любят, им восхищаются, ему подражают.

      Девушка пролила виски на простыню и опять засмеялась. Ее смех начинал раздражать его. Да и она сама стала ему противна. Ее податливость и щенячье стремление выполнять любое его желание вызывали тошноту. Он уже жалел, что притащил ее к себе, и теперь размышлял, как бы побыстрее избавиться от навязчивой любовницы. Она прощебетала что-то нежно, провела языком по его загорелой груди, ее голова спускалась все ниже. Язык был шершавый и горячий, как у собаки. У собаки… Он резко оттолкнул ее голову, вскочил с кровати, подошел к окну. В темных зарослях кустов промелькнул силуэт. Вильнул и исчез в гуще лохматый хвост. Он задернул жалюзи и жадно закурил. Девушка что-то бормотала, звала назад в постель. Она приняла позу, позводяющую видеть практически все нюансы ее безупречного послушного тела и ласково манила его. Он молча подошел к кровати, поднял с полу ее вещи. «Оденься» процедил сквозь зубы, не глядя не нее. Она заверещала, возмущенная его грубостью. «Пошла вон отсюда, я сказал!» не выдержал он. Она медлила. Не влядея собой, он схватил ее за руку, рывком поднял с кровати, вытащил за дверь, грубо толкнул. Она споткнулась, ее голое тело растянулось на траве. Он выбросил ей вслед одежду. За секунду до того, как он захлопнул дверь, перед его взором промелькнули ее глаза. Большие карие обиженные. Как у собаки… Он схватил со стола бокал и мгновенно осушил его. Алкоголь обжег горло, постепенно наполняя голову столь желанной пустотой. Он заснул в кресле, неудобно ссутулившись, сжимая в онемевших пальцах потухшую сигарету. Ему опять снился этот сон.

      Его Мерседес несется на полной скорости куда-то в туман. Он не видит дороги, он не знает, куда едет. Ему просто хорошо. В носу приятно покалывает. Хочется счастливо и беззаботно рассмеяться. Он чувствует себя властелином мира. Вдруг перед лобовым стеклом мелькает что-то. Раздается звон разбивающегося стекла, визг тормозов. На мгновение прямо перед его лицом возникает собачья морда. Большие по-человечески умные глаза смотрят с немым упреком. Мгновение, и собака исчезает, все погружается во мрак. Сквозь темную завесу протискивается тонкий жалобный голос: «Андрюша, за что?»