Звёздные Войны. Голос крови. Клаудия Грей

если не возражаете.

      Никто разулыбались пуще прежнего, явно почуяв легкую наживу. Сабакк – весьма хитроумная игра, и у хозяев в ней всегда имеется преимущество. Но это не проблема для того, кого учили этой игре Хан Соло и Лэндо Калриссиан.

      – Ну в самом деле, – прошептал Кастерфо, наклонившись к Лее, – неужели, по-вашему, подобное поведение достойно сенаторов? Мы ведь должны подавать пример благопристойности!

      – Здесь не уважают благопристойность. Здесь уважают ловкость, хитроумие и мастерство, – сказала Лея. – А если вас так волнует наша репутация, попробуйте поменьше разглядывать публику на верхней галерее.

      На широком балконе над ними прогуливались скудно одетые личности минимум четырех различных полов.

      – Я не… Я не хотел… – Бледная физиономия Кастерфо вспыхнула от смущения. – Просто гости заведения там, наверху, так и норовят привлечь наше внимание.

      – Разумеется. Потому что это не гости. Думаю, владельцы казино назвали бы их независимыми подрядчиками.

      Лея не отказала себе в удовольствии проследить, как на лице Кастерфо медленно проступило понимание: он только что строил глазки жрецам и жрицам продажной любви. И при этом без намерения заключить сделку, что на любой планете является грубейшим оскорблением. Достопочтенный сенатор ссутулился в кресле, явно разрываясь между смущением и обидой.

      Обед оказался весьма недурен: подавали блюда, популярные во многих мирах и приготовленные со знанием дела. Лея вежливо болтала о «развитии экономики» с их хозяевами-никто, не столько прислушиваясь к их ответам, сколько подмечая, чего они недоговаривают. К примеру, Тоста и Ксун часто упоминали о неких инвесторах, но ни разу не обмолвились, кто эти инвесторы и в чем состоит их финансовая заинтересованность. Они расхваливали Новую Республику в выражениях, которые популист мог бы счесть весьма льстивыми, – «уважение к независимости миров», «минимальное вмешательство во внутренние дела», – но, с точки зрения Кастерфо, это звучало почти оскорбительно. Он сидел в растерянности, явно не понимая, как должен вести себя в подобных обстоятельствах порядочный центрист. На самом деле никто, конечно, не пытались выразить свою приверженность популистам. Просто давали понять, чтобы чужаки не совали свой нос в их дела.

      Лея не только прислушивалась, но и присматривалась к тому, что происходило вокруг. Кое-что из увиденного ее позабавило – например, как Джоф Систрайкер, светловолосый и зеленый, как весенний луг, пыжился, пытаясь казаться взрослым и опытным. А тем временем Корри со знанием дела поддерживала светскую беседу, старательно запоминая каждое слово. Если бы здесь была Грир, она смогла бы воспроизвести все сказанное за столом почти с той же точностью, что C-3PO. Но Грир взялась учить Корри своим секретным навыкам, и стажерка, похоже, успела многое усвоить. Кастерфо вежливо нахваливал еду, сам прием и все вокруг. Лея заметила, что он очаровывает окружающих, даже не прилагая к тому заметных усилий. Если сама она притягивала взгляды благодаря обаянию легенды: принцесса