Страх перед страхом. Анна Малышева

вы, – откликнулась мать Жени. И уже любезней объяснила, что дочь на работе.

      – Пусть она мне позвонит, когда вернется, – попросила Татьяна.

      – Ну конечно. – Теперь в голосе женщины зазвучали преувеличенно сладкие нотки. – Кстати, как ваша Ирочка? Я ничего о ней в последнее время не слышала.

      Татьяна сообразила, что Женя не проинформировала мать, о том, что случилось с подружкой, и отделалась общими фразами, перед тем как положить трубку.

      Женя позвонила через час.

      – Могу я вас увидеть? – спросила она каким-то странным, глухим голосом.

      – Ты из дома?

      – Нет, я рядом с вами, – ответила та. – Возле магазина стройматериалов. Знаете?

      Татьяна, конечно, знала. Она наскоро оделась и помчалась к месту назначенной встречи. Женю она увидела издали – та стояла на углу, возле афишной тумбы, и куталась в тонкий, разлетающийся на ветру плащ. Девушка озиралась по сторонам, и когда Татьяна подошла ближе, первым, что бросилось ей в глаза, были отчетливые синяки на ее лице. Она пошла медленнее и, подойдя вплотную, молча протянула руку. Женя ее неуверенно пожала – так же без слов.

      – Что случилось? – спросила Татьяна.

      – Так… – ответила та, стараясь отвернуться в сторону.

      – Господи, но кто тебя так избил?!

      Девушка посмотрела ей прямо в лицо. И Татьяна будто провалилась в прошлое – этот молящий взгляд бесцветных, детских глаз, эти дрожащие пухлые губы. Женя прошептала:

      – Никому не говорите. Отец утром… он решил, что мне звонит парень, и тогда…

      Она машинально поднесла руку к лицу и так же машинально ее отдернула. Знакомое движение – Татьяна его знала и раньше.

      – Так это из-за моего звонка? – не веря своим ушам, спросила она.

      – Нет, не думайте, вы не виноваты, это часто бывает, – вырвалось у Жени, и она тут же отвернулась.

      Татьяна взяла ее за плечо и развернула к себе:

      – Ты не думаешь, что тебе лучше жить отдельно?

      Женя глухо ответила:

      – Ну что вы. Тогда меня совсем убьют. – И, не давая ей времени ответить, заявила: – Я вспомнила имя того парня. Его зовут Петр. Петя. И еще кое-что. Вы ведь не будете ее наказывать, правда?

      Опять этот молящий, невыносимый взгляд! Татьяна встретила его с ужасом и каким-то подавленным чувством вины, несмотря на то что ни она, ни Алексей никогда и пальцем не трогали дочь – какие бы фокусы та не выкидывала.

      – Ну что ты! – воскликнула Татьяна.

      – Ира была от него беременна, – выпалила Женя. – И собиралась выйти замуж. Так она мне сказала.

      Из-за угла налетел порыв ветра, отчетливо напомнивший, что весна еще не наступила. Татьяна даже не почувствовала холода. Она смотрела на девушку, силилась открыть рот и что-нибудь сказать… И не чувствовала ни губ, ни языка. Женя опустила глаза:

      – Я думала, вы знаете.

      – Нет. – Это слово далось с величайшим трудом, губы были будто свинцовые.

      – И