Страх перед страхом. Анна Малышева

как рассядутся гости.

      Марина всхлипнула – она все время плакала на кладбище и даже теперь не переставала утирать слезы:

      – Да, она всем нам звонила…

      – А почему же сама не пришла?

      – Не знаю… А разве она не пришла? – Марина скомкала носовой платок и пошла искать ванную комнату.

      Когда поминки подходили к концу и многие гости уже ушли, Татьяна незаметно пробралась к телефону. Набрала номер Леонида – ей никто не ответил. Потом позвонила Жене – теперь она знала, что ей, скорее всего, ответят родители девушки. В самом деле трубку взяла ее мать.

      – Нельзя ли поговорить с Женей? – спросила Татьяна.

      Та заявила, что дочь на работе. По расчетам Татьяны, даже самый длинный рабочий день должен был к этому времени закончиться – на часах было почти десять.

      – В таком случае, не могли бы вы дать номер ее жениха? – спросила Татьяна.

      И в ответ услыхала, что у дочери никакого жениха нет, и вообще – кто это говорит? Татьяна, несколько ошеломленная, представилась. Та воскликнула:

      – Ах вот что! Я слышала, какое несчастье с вашей дочкой! Мои соболезнования!

      – Да, спасибо, – машинально откликнулась женщина. – Но как же так, я сама видела этого человека… Он живет в вашем доме, только на третьем этаже, а вы на четвертом… Разве нет?

      Мать Жени сдержанно ответила, что у нее неверные сведения. Они в самом деле живут на четвертом этаже. Но никакого «жениха на третьем» у ее дочери нет, не было и быть не могло. Поскольку там проживают только одинокие старики-пенсионеры – как на подбор. В заключение она с прежним пафосом выразила свои соболезнования, и Татьяне осталось только поблагодарить за сочувствие и повесить трубку.

      – Кажется, все прошло благополучно, – сказала она мужу, когда последние родственники разошлись. Многие из них предлагали остаться на ночь, чтобы оказать моральную поддержку, но Татьяна вежливо отклонила эти предложения.

      – Что ты называешь благополучным? – отрешенно спросил Алексей.

      – Все в общем.

      Он сидел во главе стола, вертя в руках вилку. Потом поднял на жену глаза – взгляд был пустым, ничего не выражающим.

      – Странно, – произнес он. – Иры вроде бы уже нет, а я все думаю, что она вернется.

      Татьяна, собиравшая со стола рюмки, остановилась, глядя на него. Потом отведя взгляд, продолжала уборку.

      – Леонида не было, – сказал Алексей, продолжая вертеть вилку.

      – Не было, – подтвердила она. – Я ему звонила, но никого не застала.

      – Как-то странно. Почему он не явился?

      Она пожала плечами:

      – Не знаю. Может, с работы не отпустили.

      – Значит, и он уже забыл Иру, – равнодушно произнес Алексей.

      Она бросила на стол скомканную салфетку:

      – Ты на что намекаешь? Что я ее забыла?! Да я, если желаешь знать, только о ней и думаю! И пытаюсь что-то выяснить! Ты же… Ты… Только хнычешь!

      Она убежала на кухню и сорвала телефонную