Метро 2035: Эмбрион. Поединок. Юрий Мори

Е38 – так вроде по карте, но смысла не было ни малейшего. Напрямую гораздо быстрее.

      Груздь шагал первым, упрямо приминая снег подшитыми снизу серыми валенками. За ним вприпрыжку торопился бродячий певец – Кат только сейчас понял, что ни еды, ни оружия у него нет, навязался же нахлебник… Сам сталкер замыкал колонну, время от времени оглядываясь назад.

      Земли князя Серафима кончились как-то слишком быстро. Небольшой отряд миновал покосившийся столбик на обочине, увенчанный дурной копией княжеской короны. С противоположной стороны никаких знаков не наблюдалось, как и пограничников или кого-то вроде.

      Дружинник на ходу стянул с себя треух и поклонился коронованному столбику. Потом немного криво напялил шапку обратно и пошел дальше.

      – А деревенские не заморачиваются со своими метками, – заметив интерес Ката, весело сказал Садко. – Флаг себе изобрели с мушиным роем, да и хватит.

      Груздь гулко засмеялся, но сразу посерьезнел:

      – Вот так шутканешь в деревне Союза – и на дыбу. Не любят они это название.

      Кат понял, что это они про желтый флаг со звездами, виденный им на колонне боевой техники. Мушиный рой? Ну да, ближе к истине, чем звезды.

      Вдоль дороги на столбах время от времени попадались обрывки проводов. Видно было, что дефицитный теперь металл срезали второпях, неаккуратно – вон какие пучки оставили. Попался брошенный прямо среди дороги ржавый трактор: то ли сломался когда-то, то ли просто солярка кончилась, теперь уже не понять. Стоит себе наполовину развалившимся памятником былой человеческой мощи. На промятой крыше гнездо чье-то из сухих веток, дверцы отломаны, только гусеницы – хоть и рыже-черные от ржавчины, но все еще крепки на вид.

      Дальше дорога была скучной. Лес поредел, через него стали проглядывать давно заброшенные людьми поля, небольшие холмы. Обычный пейзаж, черно-белый, как старинные фотографии. Вон одно яркое пятно, да и то – прибитые морозом рябиновые грозди. И низкое серое небо сверху, словно крышка на кастрюле.

      – Скучно так идти, молча-то! – вдруг оживился Садко. – Может, споем чего?

      Он покосился на Ката. Тот, не говоря ни слова, показал ему кулак.

      – Ну и ладно… Тогда я вам расскажу что-нибудь. И мне теплее, и вам познавательная польза.

      – А расскажи-ка про порчей, мил человек! – сказал Кат. Сейчас сказки пойдут, конечно, но все лучше, чем песни. До сих пор в ушах звенит от этого акына.

      – Тьфу! Да сказки это все! – возмутился Садко. – Нет, ходят людишки какие-то, глупо спорить. Но что людей воруют, это чушь полная. А уж про шары – это вообще бред чей-то. Пьяный. Поменьше картофельного чемеркеса жрать надо. Или хотя бы закусывать плотнее. Надо же! Шары…

      Кат навострил уши. Шары? У порчей? Так-так. А вот с этого момента подробнее бы.

      – Какие шары, Садко? – лениво уточнил он. Жгучий интерес выдавать этому толстячку не хотелось. Да и дружиннику ни к чему знать, что конкретно сталкеру важно.

      – Так это… Стеклянные вроде. – Садко попытался перепрыгнуть рытвину посреди дороги,