Колыбельная для моей девочки. Лорет Энн Уайт

безотчетная тревога. Хольгерсен ему импонировал, но Мэддокс не был уверен, что парню можно доверять.

      – Папа?

      Мэддокс напрягся.

      – Джинн, прости, что я забыл про врача. Что ж ты не позвонила?.. У тебя все нормально?

      – Пап, да все прекрасно! Не хотелось тебя беспокоить, я же представляю, как ты сейчас занят. Больше всего я хочу, чтобы ты отыскал негодяев, которые издевались над этими девочками. Делай все, что надо, чтобы их посадить… – голос Джинни пресекся от волнения. – Это те же самые, кто убил Грейси и Фейф и мучил Лару, кто толкнул их на дурную дорожку, кто скрывал убийцу… – Джинн говорила о девушках из Виктории, ставших жертвами «Крестителя». – Их надо отправить за решетку на максимальный срок… А со мной все прекрасно, я могу и даже хочу ездить на эти сессии сама.

      Мэддоксу тут же вспомнилась дочь в полиэтиленовом коконе. Внутри у него образовался кусок льда, а рука сама собой сжала телефон.

      – Чем ты сейчас занята? – тихо спросил он.

      – А что?

      – Да так просто. Мне нужно убедиться, что ты в порядке.

      – У меня гости.

      – Кто?

      Секундная пауза.

      – Друг.

      – Кто конкретно?

      – Ты его не знаешь.

      – Парень?

      – Да, парень.

      – А твоя соседка дома?

      – Дома. Но даже если бы она и вышла, со мной бы ничего не случилось. Это тебя мама накрутила, да? Скандалила, что ли? – Не давая Мэддоксу возможности ответить, Джинни продолжала: – Пап, она уговаривала меня переехать к ним с Питером, но я отказалась. Я не хочу туда. Это все равно что струсить и убежать в собственную детскую… Я останусь на острове. Мне нравится университет, новые друзья, своя квартира…

      – Джинн, это не тебе ре…

      – Если ты хочешь сказать – не мне решать, то разреши напомнить: мне через четыре месяца исполнится девятнадцать.

      Мэддокс невольно вспомнил девушек со штрихкодами. Даже старшей из них до девятнадцати еще жить да жить.

      – Я справлюсь, я и маме так сказала. И не пропущу ни одной сессии у психотерапевта – туда, между прочим, автобус ходит…

      – На когда ты перенесла? – только и спросил Мэддокс.

      – В следующий четверг на шесть, после лекций.

      – Значит, детка, вот как мы сделаем: я буду ждать тебя в машине у твоего дома в полшестого в следующий чет…

      – Да зачем же…

      – Джинн, это нужно мне. Сделай это для меня, пожалуйста.

      После некоторого колебания Джинни ответила:

      – Ну, ладно, конечно.

      – А после сессии мы с тобой куда-нибудь пойдем, поужинаем и поболтаем, договорились?

      – Хорошо, пап.

      Мэддокс закончил разговор с тяжелым сердцем и снова взглянул на часы: надо позвонить Энджи. Как-то у нее прошла встреча с медсестрой из Сент-Питерс? Он начал набирать Паллорино, когда больничные двери разъехались, и вошел Хольгерсен, весь блестящий от дождя, с Джеком-О под мышкой.

      – Сарж! – начал он, размашистой