Агент вождя. Сергей Бортников

останавливаясь у развилки, после которой тоннель делился на две ветки – так, видимо, он пытался указать направление, в котором им следовало двигаться, то есть вправо.

      Но только компания вошла в поворот, как впереди оглушительно громыхнул одинокий выстрел.

      – Ложись! – мгновенно среагировал Цанава.

      – Ба-бах! – снова раздался угрожающий звук, и что-то просвистело над головами.

      – Покушение на наркома… – зло констатировал Лаврентий Фомич, без промедления бросаясь в погоню. – Тридцать лет расстрела без права переписки!

* * *

      – Ого-го, – указал в противоположную сторону юродивый. – Ай-яй-яй!!!

      – Что, что ты хочешь сказать, сынок?

      Сумасшедший послушник сначала развёл в стороны неуклюжие руки, затем несколько раз подряд сомкнул их на животе.

      – Похоже, что там, впереди, тоннель снова сходится…

      – У-у-у, – закивал Павел.

      – Я понял, – хмуро улыбнулся Плечов. – Он предупреждает, что нас могут обойти сзади и напасть с тыла. Ладно… Ждите меня здесь. Я скоро!

      – Будь осторожен, Яра.

      – Не волнуйся, отец. Ничего с нами не случится. До самой смерти.

      Он бросился назад, к развилке, и в кромешной тьме повернул налево. Прильнул спиной к стене тоннеля и начал медленно двигаться вперёд.

      И вдруг вдали блеснул тусклый огонёк.

      «Нет, это конечно же не фонарь Цанавы»…

      К счастью, через несколько метров в стене оказалась какая-то неглубокая вмятина, ниша, в которой когда-то, судя по всему, стояла статуя.

      Плечов забился в неё и стал терпеливо ждать.

      Когда сгорбленная фигура в сутане с зажжённой керосинкой в правой руке наконец поравнялась с ним, Ярослав что было сил залепил своим неслабым кулаком по скрывавшемуся под балахоном лицу.

      Такого удара не смог бы вынести ни один самый тренированный соперник.

      Однако незнакомец каким-то странным образом всё же устоял на ногах!

      Он только взвыл диким голосом не столько от боли, сколько от неожиданности и попытался выхватить заткнутый за широкий пояс пистолет.

      Но не тут-то было!

      Заученным движением Плечов выбил оружие и принялся наносить удар за ударом, пока противник не упал.

      Яра посветил лампой.

      «Чёрт, больно знакомая рожа… Только – чья? Жаль… немного перестарался, так разукрасил несчастного, что его и мать родная теперь не сразу узнает!»

* * *

      Плечов схватил за ноги недвижимое тело и поволок туда, где его поджидали Фролушкин и Павел.

      Как вдруг…

      Сзади раздался грозный окрик.

      – Стой! Стрелять буду! Руки вверх!

      Конечно, в других условиях Яра сразу бы узнал Цанаву, но здесь, в тёмном подземелье, где многоликое эхо до неузнаваемости искажает каждый голос, ошибиться было немудрено.

      Он бросил поверженного врага посреди тоннеля и начал медленно поднимать руки, одновременно поворачивая голову на звук.

      В это время «труп» ожил, вскочил, ударил Ярослава, развернулся и, петляя, помчался прямо на Лаврентия