Сценарий счастья. Эрик Сигал

Как бы вы в такой ситуации сохранили ясность рассудка?

      – При помощи Баха, – не моргнув глазом ответил я.

      – Что, что?

      – Иоганна Себастьяна. Или любого из его родственников. Я всегда начинаю день с пятидесяти отжиманий, пятидесяти приседаний и двух-трех бодрящих прелюдий и фуг.

      – Ах да! Из вашего досье мне известно, что вы неплохо музицируете. К несчастью, в списке оборудования для наших госпиталей рояли не числятся.

      – Это не страшно. Я с таким же успехом умею играть мысленно. У меня есть портативная клавиатура, я могу взять ее с собой. От нее никакого шума, зато она позволит мне сохранить гибкость пальцев и душевный покой.

      Впервые за все утро мне, кажется, удалось произвести короткое замыкание в этой сети антагонизма. Какой камень он теперь в меня зашвырнет? Я был весь начеку.

      – Ну что ж, – вслух рассуждал Пелетье, оглядывая меня с головы до ног, – пока что вы держались молодцом.

      – Вас это как будто огорчает?

      Франсуа уставился на меня в упор и с сомнением произнес:

      – А как насчет антисанитарии? Голода? Страшных болезней?

      – Я год проработал в приемном отделении. Думаю, меня уже не удивишь никакими медицинскими ужасами.

      – А проказа? Оспа?

      – Должен признаться, в Мичигане я ни одного такого случая не встречал. Вы что, задались целью меня отговорить?

      – В каком-то смысле, – признался он, заговорщицки нагнувшись и выпустив мне в лицо отвратительное облако дыма. – Потому что если вы в конечном счете сломаетесь, то лучше сделать это здесь, чем в Африке.

      Вдруг подала голос голландка:

      – Объясните, почему вы решили ехать в страны «третьего мира», вместо того чтобы посещать больных на дому где-нибудь на Парк-авеню?

      – А желание помогать людям вы в счет не берете?

      – Ну, это очень банальный ответ, – заявил Санчо Панса, предварительно законспектировав мои слова. – Может, придумаете что-нибудь пооригинальнее?

      Я начал терять терпение. И самообладание.

      – Сказать по правде, вы меня разочаровали. Я думал, что в «Медсин Интернасьональ» работают сплошные альтруисты, а не такие прожженные циники и зануды.

      Троица обменялась взглядами, после чего Франсуа Пелетье опять повернулся ко мне и в лоб спросил:

      – А как насчет секса?

      – Ну, Франсуа, не здесь же… Не при всех, – огрызнулся я. Мне уже было все равно, что́ они решат.

      Его клевреты расхохотались. И сам Франсуа тоже.

      – Ну вот, Мэтью, вы ответили и на другой крайне важный для меня вопрос. С чувством юмора у вас все в порядке. – Он протянул руку. – Добро пожаловать в команду.

      К этому моменту я уже и сам не был уверен, что хочу быть в этой команде. Но, вспомнив, в какую даль мне пришлось лететь и через какое унижение пройти, я решил принять предложение. По крайней мере, не отвергать его с порога. Утро вечера мудренее.

      Трехнедельная подготовка к поездке в Эритрею должна была начаться через день. Так что у меня было сорок восемь часов,